Войти на БыковФМ через
Закрыть
Александр Куприн

В лекциях, главное

В цитатах, главное

Почему в книге «Жареные зелёные помидоры в кафе «Полустанок»» Фэнни Флэгг, есть глава, повторяющая рассказ «Слон» Александра Куприна? Читала ли она его рассказ?

То, что она его читала, это явно. Дело в том, что рассказ Куприна «Слон» – один из самых популярных в мире рассказов детской литературы. Он не детский. Куприн вообще был довольно знаменитый писатель. Это когда он жил в эмиграции, во Франции, да еще он попал туда в послевоенные, послереволюционные времена, когда вообще очень трудно было выжить и напечататься, когда практически не печатали своих-то писателей, а уж эмигрантов и подавно. Но Куприн был очень знаменит: его переводили в Англии, Куприна хорошо знали в Америке. Он был действительно такой русский американец: не зря он популяризировал здесь Берт Гарта, Лондона. Рассказ «Слон» там знали наверняка, и Фанни Флэгг, вероятно, его читала. Это же…

Кто, согласно вашей теории повторов в русской литературе, первый наследник Александра Куприна?

Если брать биографические сходства, а именно стихийную изобразительную силу, сентиментальность и военный опыт, то мне на ум приходит только один писатель, но очень неожиданный. Это Владимир Богомолов. Потому что умение увлекательно рассказывать сюжет, умение любить армейскую службу и ненавидеть муштру, чувствовать смешное… Ведь на самом деле купринское в Богомолове не только в «В августе сорок четвертого», потому что «Момент истины» – очень купринский роман по свежести деталей и динамике сюжета. Но главное, конечно, это «Жизнь моя, иль ты приснилась мне…», второй и главный роман Богомолова, который напечатан посмертно, а потому прошел почти незамеченным. Это огромная книга, 800…

Как вы оцениваете рассказ «Сентиментальный роман» Александра Куприна?

Это очень плохой его рассказ. У меня есть ощущение, что Куприну не очень удавались сантименты и совсем не удавалась любовь. Он хорошо пишет о профессионалах — о рыбаках, о проститутках, о Сашке-музыканте. Но любовная тема у него всегда такой «Гранатовый браслет». Такое, понимаете, несколько слюнявое повествование. Сентиментальность очень свойственна физически сильным и крепким людям.

Но глубже всего к пониманию любви, как это ни ужасно, он подошел в ужасном рассказе «Морская болезнь», где героиня, переходя от помощника капитана к юнге, испытывает стыд и вместе с тем что-то похотливое, постыдное, ужасное, но что-то желанное, как это ни странно. Грустная такая вещь «Морская болезнь»,…

Как Антон Чехов воспринимал учение Льва Толстого?

До 1890 года Чехов к философским исканиям Толстого относился всерьез, после этого он посетил Сахалин и как-то пересмотрел свое отношение к толстовству, особенно к «Крейцеровой сонате». Он говорил: «Странно, до Сахалина я принимал ее всерьез, сейчас я понимаю, как я мог это делать». Известна чеховская фраза… Помните, у Толстого: «Много ли человеку землю нужно?» — и потом оказывается, что нужно ему два аршина. «Это мертвецу нужно два аршина, а человеку нужен весь мир»,— говорит Чехов. Учение Толстого до такой степени противоречит всей жизненной практике и всей философии Чехова, учение Толстого до такой степени мимо Чехова… Я уже не говорю о том, что Толстой все-таки…

Не могли бы вы рассказать о преодолении рабства в русской литературе?

Я не уверен, что эта тема выдавливания раба, преодоления рабства нашла в русской литературе достаточно серьезное отражение.

Больше всего для этого сделал Чехов, который, собственно, и автор фразы, высказанной в письме, насколько я помню, брату, насчет выдавливания раба по капле. Хотя у нас есть замечательный афоризм Алины Витухновской, что если выдавить из человека раба, ничего не останется. Я с этим не солидарен, при всём уважении.

Что касается темы внутреннего рабства и темы борьбы с ним, то русская литература как раз, скорее, солидарна с Витухновской. Она очень боится людей, которые выдавили из себя рабов, потому что считает, что у них не осталось нравственных тормозов. Они…

Почему после революции появилось негативное понятие — «половой вопрос»?

Проблема пола — это то, что как раз у Саши Черного очень точно отражено:

Проклятые вопросы,
Как дым от папиросы,
Рассеялись во мгле.
Пришла проблема пола,
Румяная фефела,
И ржет навеселе.

Тут могу вас только отослать к своей статье, предваряющей антологию «Маруся отравилась». Там речь идет о том, что сексуальная революция — это не следствие революции социальной, а скорее наоборот, следствие разочарования в ней, бегство в такие оргиастические увлечения, такие афинские ночи а-ля малашкинские повести или повести Глеба Алексеева («Дунькино счастье», «Дело о трупе»). Все эти оргии в среде комсомола, то есть Серебряный век, опущенный на уровень…

Почему Лев Толстой ценил прозу Антона Чехова? Что в этих объективных текстах могло восхитить такого столпа морали?

Вовсе не это. Конечно, Чехов может говорить, что «когда садишься писать, ты должен быть холоден, как лед», но Чехов совершенно не холоден. Его проза переполнена как раз горячим живым отвращением к разнообразным дуракам, к тому, что Набоков называл «полоумными мучителями человека». Проза Чехова очень горяча. Скажем, «Дом с мезонином» или «Человек в футляре» просто пронизаны ненавистью к этой тесноте, к чувству тесноты. Чехов вообще единственный русский писатель, у которого тема дома, как тема бездарных домов, которые строит отец-архитектор в «Моей жизни» (рассказ провинциала такой),— это как раз уникальность Чехова, его ненависть к любым домам. Дом, ограниченность,…

Не могли бы вы пояснить свою идею о душевной болезни Льва Толстого? Высоко ли вы оцениваете роман «Воскресение»?

Пока это как статья не оформлена, но, возможно, я сделаю из него большое высказывание. Мне бы не хотелось, чтобы это воспринималось как критика Толстого. Это всего лишь догадка о том, что его переворот 1881 года и арзамасский ужас 1869-го был следствием прогрессирующей душевной болезни, которая –  и это бывает довольно часто – никак не коррелировала ни с его интеллектуальными, ни с его художественными возможностями. Есть масса душевных болезней, которые сохраняют человеку в полном объеме его творческий и интеллектуальный потенциал. Более того, он критичен в отношении этих болезней, он это понимает. Глеб Успенский прекрасно понимал, что он болен, что не мешало ему испытывать чудовищное…

Понятен ли Виктор Драгунский современным детям? Будет ли новый Драгунский?

 Будет, но не скоро. Денис, конечно многому научился у отца, и проза Дениса стоит на плечах Нагибина и Драгунского, двух давних друзей, глубоко любивших и понимавших друг друга. Но Денис, конечно, более взрослый и более лаконичный, формально более совершенный. И, я думаю, психологически более сложный. Новый Драгунский может появиться, но, видите, какая вещь? Это должен быть очень добрый человек. И чтобы этой доброте было место в современном мире.

Я не представлю, кто из современных авторов мог бы написать рассказ «Друг детства» – о мальчике, который отказался превращать своего медвежонка в боксерскую грушу. «Знаешь, не буду я, наверное, заниматься боксом». Твою-то…

Зачем Александр Куприн написал «Белого пуделя»? Согласны ли вы, что это не просто рассказ для детей?

В общем, долго это переводить и объяснять, но суть сводится к тому, что после общения с некоторыми россиянами автор письма несколько пересмотрел свою концепцию народа. 

Вот тут что важно? Я могу сказать, как примерно я понимаю, о чем написан «Белый пудель», помимо авантюрного сюжета с похищением собаки у бродячих гимнастов и возвращением ее, там есть много забавных сцен и забавных монологов. Трилли, который в истерике катается по полу, а ему говорят: «Микстурка очень слабенькая, один сироп-с». Сами эти дети подземелья, с этим колоритом мрачноватым. Это, мне кажется, у Короленко, у Куприна, у всей сентиментальной детской прозы начала века один посыл. Что у «Белого пуделя»,…

Почему Александр Куприн не спасает героя Ромашова из повести «Поединок»? Стоило ли вообще Куприну вмешиваться в судьбу персонажа?

Знаете, там бог вмешался. Куприн очень хотел закончить эту вещь быстрее. Он же, в сущности, писал это под домашним арестом: жена его выпускала, когда он протягивал под дверную щелку 6 страниц, очередную главу. Ну а под конец ему так хотелось выпить, что он выломал дверь и ушел. И они совокупными усилиями с Манычем или уж там не помню с кем написали этот рапорт штабс-капитана Дица. Но получилось-то гораздо лучше, понимаете? Получилось так, что он сбежал так или иначе. И получилось, что этот финал, этот сухой рапорт подчеркивает нежную, трагическую душу Ромашова, начинающего прозаика. Это как железное лезвие огрубило настоящую жизнь.

Он же планировал, собственно, сначала оставить Ромашова в…

Какая тайна любви приоткрыта в текстах Александра Куприна? Не слишком ли орнаментальна купринская «Суламифь»?

Про «Суламифь» хорошо сказал Горький: «У него Соломон смахивает на ломового извозчика», однако проблема в том, что все ломовые извозчики Горького, скорее, смахивают на Соломонов с их библейской мудростью и пролетарской чистотой. На самом-то деле просто «Суламифь» очень хорошо написана, но правильно замечал тот же Горький, что «Песнь Песней» и без него хороша.

Куприн, я думаю, приоткрыл какую тайну любви? Сейчас я сформулирую эту тайну, но мне не хочется это формулировать. Это одна из стержневых мыслей Куприна. Ах, черт возьми, как мне не хочется это говорить, но это правда. Чувства, которые вызывает в нас женщина, прекрасны вне зависимости от того, какова эта женщина. Более того, ее…

Как в русской литературе осмысляется падение женщины?

У меня есть довольно обширная лекция на эту тему — и образ вечной женственности с его коннотациями, и связь его с падшей женщиной, с жертвенной женщиной. Самый яркий, самый интересный образ здесь — это, конечно, Сонечка Мармеладова, понятное дело. Катюша Маслова в меньшей, конечно, степени, потому что «Преступление и наказание» — причта, а «Воскресение» — реалистический или даже квазидокументальный, «мокументальный» роман. Что касается купринской «Ямы» — это, опять-таки, физиологический реализм. А вот Катька блоковская — это тот же образ вечной женственности, попранной женственности, который возникает у Пастернака в «Повести», где сигнальная простота христианства — вот эта проститутка…

Как вы думаете, Венедикт Ерофеев и Назанский из повести “Поединок” Куприна пьют о том же или о разном?

Если в обществе часто обращаются к теме пьянства. Это отражает ту же ситуацию безвыходности, тему вынужденной праздности, когда у человека остается один способ забыться, один способ жить — это пьянство. У Назанского оно происходит от бессмысленности полковой жизни и от ротной, палочной дисциплины, и от тупости офицерской, а у Венички Ерофеева — от тупости советской жизни. Конечно, их пьянство во многом похоже. Потому что Назанский в какой-то степени тоже художник, хоть и писал Луначарский, что «философия господина Назанского очень плоха, но повесть господина Куприна все же очень хороша». Конечно, «философия» Назанского — это не философия. Это такой делириум, такой бред, вроде как у…

Есть ли что-то общее между Подпоручиком Ромашовым из повести Куприна «Поединок» и Пьером Безуховым из романа «Война и мир» Толстого, если бы Пьер начал делать военную карьеру?

Ничего общего. Кроме очков. Дело в том, что Ромашов, то, что Эткинд называет «слабый человек культуры», в Пьере никакой слабости нет. Пьер это наоборот сверхчеловек. Но именно потому, что в нем все человеческие качества выражены с предельной ясностью. Пьер это на личном, на таком дворянском уровне повествования зеркало Кутузова. А Кутузов, конечно, с Ромашовым не имеет ничего общего. С Ромашовым нечто общее имеет может быть Тушин, тихий капитан Тушин. И то Тушин профессионал, а Ромашов профессионал только в литературе. А военным он не мог бы быть никогда.

Не напомнил ли вам внешний вид Тоффеля из повести «Звезда Соломона» Куприна Коровьева из романа «Мастер и Маргарита» Булгакова?

Нет, скорей всего, вам это напомнило какой-то общий образец. Но, в общем, это, конечно, профиль Мефистофеля. И то, что он Мефодий Исаевич Тоффель, умный читатель понимает сразу. Другой вопрос, что его там спрашивают: «Вы Мефистофель?»«А, нет, что вы! Я мелкая сошка». Так что, может быть, Мефистофель, кстати говоря, как и в «Фаусте» Гете, из духов отрицанья не главный. «Ты всех мене бывал мне в тягость, плут и весельчак»,— говорит ему господь в переводе Пастернака.

Ну, из духов отрицанья он, наверное, действительно не главный. Но то, что он похож на классический лик Мефистофеля, который, кстати, на одном известном русском золотом самородке так четко…

Что имели в виду герои фильма Романа Балаяна «Храни меня, мой талисман» говоря, что гений слаб, мал и мерзок совсем иначе, чем обычный человек?

Иначе потому, что мерзости художников — это не корысть, не следствие корысти, не следствие жестокости; это своего рода профессиональные болезни, которые художник прививает себе для того, чтобы на своём примере что-то понять про человечество. Мне кажется, что Куприн… Я сложно отношусь к Куприну. Я считаю его писателем исключительного таланта с чудовищными провалами — и вкусовыми, и смысловыми, и какими хотите. Но неровность эта проистекала от того образа жизни, который он себе навязал. А в этом образе жизни была и беспрерывная смена профессий, и странствия, и алкоголизм. И это было потому, что иначе он бы ту остроту жизни не испытал.

Значит, художник — это, к сожалению, свой главный…

Знала ли Шурочка из повести Куприна «Поединок», когда шла договариваться о дуэли, что её муж будет стрелять на поражение? Частый ли это приём в литературе, когда автор в финале не договаривает, давая читателю самому додумать концовку?

Видите ли, открытый финал «Поединка» — он же не от хорошей жизни. Куприн был, как вы знаете, крайне сильно склонный к употреблению крепких напитков. До какого-то момента по причине крайней крепости его натуры и его физической мощи это ему позволяло совмещать алкоголизм с работой. Окончательно спился он в 20-е годы во Франции, и то ещё, в общем, продолжал недурно писать, а вернувшись в СССР, даже несколько раз довольно эпатажно отзывался об этой стране (очерк «Москва родная» написан не им). В общем, Куприн до какого-то момента успешно совмещал алкоголизм и прозу.

Но жена его (ещё тогда первая), женщина довольно жёсткая, зная, что он может уйти в запой в любой момент, выпускала его из комнаты…

Почему «Суламифь» Александра Куприна до сих пор не экранизировали?

Видите ли, Куприна экранизировали часто, но я не помню удачных экранизаций — вот в чём ужас. Был сериал неплохой, в принципе, но по большому счёту Куприн не экранизируем. Я пытаюсь понять почему. Кино ведь… Тут тоже довольно забавный критерий. Есть вещи, которые принципиально экранизировать невозможно, потому что там типажи обрисованы с очень большой долей условности, они погружены в такой сгущённый воздух, что ли, в такое особое поле авторского видения. И герои Куприна на экран переносятся с трудом. Можно любить Абрама Роома, можно не любить, но это крупный режиссёр. Самый провальный его фильм, на мой взгляд,— это «Гранатовый браслет», потому что это и слащаво, и сентиментально. Нет, я это…

Как вы объясняете использование Борисом Акуниным в «Алмазной колеснице» сюжета из «Штабс-капитана Рыбникова»?

Речь идёт о Японской войне. И обратите внимание, что там полемически это использовано. И вообще «Штабс-капитан Рыбников» — рассказ очень непростой, это рассказ про хорошего шпиона. Помните, почему там этого шпиона проститутка сдала? Он — единственный, кто был с ней ласков. Он — единственный, кто её не бил. И поэтому она что-то заподозрила. И она, помните, в ответ на его нежность могла ответить только одно, она лепетала: «Вы такой страстный мужчина!» Она грубыми и идиотскими своими словами пыталась ответить ему. Он тем её и удивил, что он не побил её. Поэтому купринский рассказ очень неплохой, очень сложный. И то, как использовал его Акунин, лишний раз показывает неоднозначность акунинских…

В лекциях, упоминания

В цитатах, упоминания

Чем вам интересен поэт Эдуард Багрицкий?

Интересен тем, что именно он дал название юго-западной школе одесской. Интересен потому, что одесская школа представлена в основном прозаиками, начиная с Куприна, с которого она, собственно, и началась, и заканчивая Олешей. С поэтами там было не очень хорошо — кроме Анатолия Фиолетова никто на ум не приходит. Они все баловались стихами. Гениально писал Кесельман, но очень мало. Замечательным поэтом в молодости был Катаев, но он потом оставил это дело, за исключением каких-то разовых возвращений к поэзии, иногда совершенно гениальных. Но в принципе, Багрицкий — единственный поэт, который привнес в поэзию черты авантюрной прозы. Он такой гумилевец безусловный, такой одесский акмеист,…

В чем феномен Ильфа и Петрова? Не заслонили ли они блестящий талант Валентина Катева?

Нет, у Катаева была возможность писать свою позднюю прозу, до которой Ильф и Петров попросту не дожили, а ведь какую гениальную прозу Ильф и Петров в зрелости могли бы написать! Я думаю, что многое из открытий Стругацких они бы предугадали в свои сорок, в свои пятьдесят. Вообще вдвоем писать интереснее в том смысле, что мысль в диалоге очень разгоняется. Я думаю, что Ильф и Петров — такой блистательный прообраз Стругацких, как Бендер один из прообразов, прототипов Руматы.

Что касается Ильфа и Петрова, в чем их феномен? Применительно к одесской школе, феномен их в трех вещах: во-первых, безусловная и такая, я бы сказал, победительная ирония. Победа здесь, конечно, относительная, потому что…

Не могли бы вы посоветовать хорошие детективы на английском языке для моего сына?

Знаете, из англоязычной прозы я вам посоветовал бы огромное количество популярных текстов детективных, нон-фикшн, где повествуется о реальных преступлениях и их раскрытии. Ну вот замечательный совершенно документальный детектив «Человек с поезда» («Man from the train»), где речь идет как раз о реальных преступлениях, которые совершались в начале века в Штатах, продолжились потом в Европе и были раскрыты только в самое последнее время, только благодаря современным методам и благодаря множествам аналогий между этими преступлениями, которые были последнее время систематизированы. Вот все сообщения об этих преступлениях Билл Джеймс (спортивный, в принципе, журналист) собрал, нашел их…

Что вы можете сказать о произведении «Хождение по мукам» Алексея Толстого?

Первая часть — это совершенно замечательное произведение. Вторая — уже очень сильно испорченная и повторами, и плоскостью, и идеологическим заданием. Ну а «Хмурое утро» — это вообще уже текст, в котором Алексея Толстого почти не видно. Того «таланта с острой усмешечкой», как называл его Горький, уже там практически нельзя различить. Он пережил, на мой взгляд, некоторый ренессанс во время войны, когда появились «Рассказы Ивана Сударева» (и не только «Русский характер», а многие).

Но в целом мне кажется, что «Хождение по мукам» — это книга, к которой можно было относиться всерьез, просто когда ничего другого не было. Я и «Петра Первого» не люблю. Мне кажется, что это очень такой…

Почему вы считаете, что «Гиперболоид инженера Гарина» — это портрет Ленина?

Многие, кстати, не понимают, почему я упомянул его в одном ряду с очерками Куприна. Уж не приписываю ли я Куприна авторство «Гиперболоида»? Там на самом деле просто в расшифровке через запятую пошли два отдельных предложения, когда я говорю о людях, которые меньше Алданова знали и меньше Алданова понимали, а разобрались в Ленине лучше. И Толстой, и Куприн были люди малообразованные в общем, но очень точные и чуткие. И вот они увидели в Ленине эту страшную энергию падающего камня, этот азарт. А Алданов пытался увидеть Ленина мыслителем, мне кажется, а мыслителем-то он не был. Ну, это бог с ним, ладно. Как говорил Костя Михайлов, когда мы ещё вместе работали в «Собеседнике» (сейчас он руководитель…

Как русских писателей повлияла их вынужденная эмиграция? Останься Набоков в России, расцвел бы его талант?

Набоков бы не сформировался потому, что тема изгнания для него главная. Или даже я бы сказал: тема хорошего поведения в изгнании. Это заставило его всю человеческую участь, человеческую судьбу трактовать как изгнание, шире — как изгнание из рая (из рая детства, из рая прошлой жизни). Поэтому Набоков вне изгнания не сформировался бы, мне кажется.

Что касается остальных. Видите, тут всё зависит от того, куда происходит изгнание. Масштаб территории страшно влияет на масштаб писателя. Отъезд в Америку для Рахманинова, для Алданова был, в общем, равной заменой, потому что Америка и Россия симметричны. Набоков, тоже оказавшийся там в конце концов. Мне кажется, что переезд во Францию,…