Видите ли, «Лолита» и «Камера обскура» — не единственные произведения Набокова, посвящённые Лилит. Лилит — это монстр, вот это создание исключительной чувственности, ну, пра-Ева, до-Ева. Другое дело, что у него менялось отношение к этому персонажу. Этот же ребёнок, рано лишившаяся невинности нимфетка — она появляется и в «Аде». И Ада — точно такое же чудовище, к которому, кстати, Ван, ещё один бес, никогда не охладевает.
Обратите внимание, что всегда бесовщина маркирована у Набокова густым волосом, который растёт на груди и вообще по всему телу у главного героя. Вот он растёт у Вана и растёт у Фёдора Годунова-Чердынцева. Я поэтому всегда подчёркивал, что настоящий герой «Дара», конечно, не Годунов-Чердынцев. Это либо Кончеев, либо Чернышевский, к которому автор относится гораздо позитивнее. Ну, Годунов-Чердынцев — просто самодовольный, ограниченный человек, который ключей от мира лишён при всём своём таланте.
Что касается «Лолиты» и «Камеры обскуры» (и ещё, конечно, американский вариант — «Laughter in the Dark», вот этот «Смех в темноте»). Конечно, у Набокова это не дилогия, а тетралогия. Сюда же добавляется, конечно, «Ада» и «Происхождение Лауры», потому что в «Происхождении Лауры» выведен именно тот же бесовский вариант. И она описана там в сохранившихся кусках очень ярко и очень эротично. Она — такая же вечная соблазнительница. Это телесная любовь, лишённая духовности. Лолита в этом смысле ещё самое невинное и самое, пожалуй, симпатичное существо из этой четвёрки. Ну, можно добавить Эмочку, пятую, из «Приглашения на казнь».
