Это приём не новый, приём, восходящий к сонетной форме, к венку сонетов, где все темы выстраиваются в магистралы так называемые. Магистралом называется итоговый сонет. Такая кольцевая композиция сборника стихов — это довольно частое явление, но оно… Я не могу сейчас привести примеров просто потому, что их много.
Но мне больше нравится другая история, когда есть, безусловно, книга стихов со своим сюжетом, но она выводит не туда, а выводит в другое пространство. Вот та же Матвеева мне как-то объяснила принцип построения книги: есть стихотворения начинательные, а есть стихотворения окончательные. Идеальное окончательно стихотворение — это то, которым заканчивается сборник «Река». Помните, там:
Размеренно, неизменно — не ранее и не позже
Не Бог ли мчит на тритонах — незримые держит вожжи?
Опять опадает пена — зигзагами, как позёмка.
Опять в уключинах вёсла
Поскрипывают негромко…
Река протянула руки за видимые пределы.
И лодки её — как луки. И весла её — как стрелы.
А цель её — море, море… А цель у моря какая?
Свою свободу лелеять, в ладонях её качая.
На отмелях золотистых играют синие бризы,
Захлёбывающихся ракушек
Позвякивают сервизы…
Уходит берег зелёный, уходит золотостволый,
И кто-то шляпою машет
в задумчивости весёлой.
Вот оставить читателя в задумчивости весёлой. При том, что начинается оно очень драматическим стихотворением, начинается «Рекой»:
Когда одна я, совсем одна,
И нет меня в мире одней,
И так высоко стоит луна,
Что земля темна и при ней…
Кстати, к вопросу… Тут присутствует вопрос: какой текст «Реки» правильный — тот, который она пела, или тот, который в стихотворении? Знаете, у неё часто песенные тексты отличались от книжных, но мне больше нравится песенный. Мне больше нравится, как он кончается:
А просто — смех на реке живёт,
А просто — весело ночью плыть
Меж крутых берегов,
По реке рабов,
Но в свободный штат, может быть!
Вот так это здорово! «Меж глухих берегов». Ох, как это здорово! Ужасно мне нравится.
