Брюсов, во-первых, написал эти стихи в порядке игры литературной: просто он с Гиппиус поспорил, что найдет там рифму к слову «дьявол». Но он ещё раньше написал «Когда я в бурном море плавал…» Но у Брюсова была некоторая такая дьявольщинка в его поведении; правда, люди модерна очень четко разделяли жизнестроительство, жизнетворчество и быт. Это бесило, скажем, Ходасевича, который как раз был за последовательность, за гибель всерьез. Но у Брюсова в одной части его жизни были пироги с морковью, активная издательская деятельность, благополучный брак и самопиар, а в другой стороне его жизни — и он грамотно развел эти две свои ипостаси — роман с Надей Львовой, трагическая история с Ниной Петровской. Вокруг Брюсова людей косило довольно сильно, как и вокруг Михаила Кузмина, да и вокруг Бунина, кстати, тоже. Поэтому нужно разделять его быт и его эксперименты. Но ничего не поделаешь: для русского Серебряного века действительно характерна определенная провокативность. Сказать, что Брюсов сделал выбор, было бы не совсем правильно: с точки зрения Ходасевича он сделал выбор в пользу силы, в пользу власти. Он вообще всегда любил иерархии и в результате выстлался под большевиков. Можно спорить с этой точкой зрения; мне кажется, что выбор Брюсова был сделан ещё в 1914 году, когда его антисемитизм и ура-патриотизм привели его в очень неприятный стан, когда он написал несколько чудовищно квасных стихотворений. Но надо сказать, что для морального релятивиста, каким был, безусловно, ранний Брюсов, выбор в пользу силы — естественное дело. Именно поэтому столь многие девушки Серебряного века стали женщинами-комиссарами.
Литература
Почему Валерий Брюсов писал такие провокативные стихи — например, «И Господа, и Дьявола хочу прославить я»?
Дмитрий Быков
>100
Поделиться
Твитнуть
Отправить
Отправить
Отправить
Пока нет комментариев
