Вот это неслучайно. Дело в том, что война вообще не пряник, и князь Андрей гибнет, и Петя гибнет, но не в этом суть. В Пьере и в Платоне Каратаеве особенно есть какое-то страшноватое животное начало. Вот в Пьере меньше, а в Платоне точно есть оно. Вот это какое-то животное. Поэтому Пьер и не оборачивается, когда убивают его. И не потому только, что для него физическое бытие человека не важно, а верит только в бессмертие души, нет. А потому, что Платон Каратаев — это для него не совсем человек, это и божественное, и животное. Правильно писал Лев Шестов, что Толстой пытается возвести в идеал требования всеобщей кроткой животности.
Зачем Толстой так жутко описывает собаку в «Войне и мире»: «Собачка Платона Каратаева лоснилась от людоедской сытости посреди дороги»?
Дмитрий Быков
>250
Поделиться
Твитнуть
Отправить
Отправить
Отправить
Пока нет комментариев