Войти на БыковФМ через
Закрыть

Как вы относитесь к мыслям о Льве Толстом в «Розе Мира» у Даниила Андреева? Что думаете об очерках о русских классиках в ней?

Дмитрий Быков
>250

Это первое, что я вообще прочел из «Розы Мира». Мне кажется, что все выводы, все мысли Даниила Андреева заслуживают безусловного внимания и уважения. Он был подлинный духовидец. То, что он видел, может быть метафорой. Необязательно, что его во Владимирской тюрьме или до нее посещали все эти видения. Он, конечно, был духовидцем, то есть он видел суть вещей. А как к нему приходили эти озарения, не так важно. Он был одним из умнейших, талантливейших людей своего времени, человек потрясающего поэтического дара. Я его ценю прежде всего как поэта, но и «Роза Мира» – гениальное произведение. Тут никаких сомнений быть не может.

То, что там сказано о Толстом, может вызывать у меня согласие или несогласие, но кое-что ухвачено чрезвычайно верно. А лучшая глава там о Блоке. Тем более, что Блок был  действительно частым героем видений, посещавших Андреева. Блок был его безусловным кумиром и кумиром его поколения. Он относился к Блоку как к святому. И я такое отношение, в общем, разделяю. Для меня Блок – главный поэт ХХ века в России.

Отправить
Отправить
Отправить
Напишите комментарий
Отправить
Пока нет комментариев
Как блоковский «Демон» перекликается с лермонтовским? Что символизирует падение души в сияющую пустоту?

Видите, вопрос крайне любопытный, я не хочу на него отвечать, но придется. Не хочу, потому что о Блоке придется говорить какие-то не очень приятные вещи. Блок для меня — абсолютно любимый, абсолютно непререкаемо лучший в XX веке русский поэт, такой образ почти святости. Но дело в том, что, когда Блок говорил о себе «опаленный языками подземельного огня», он, в общем, не так уж лгал. И когда Даниил Андреев, автор лучшего, наверное, очерка о Блоке, входящего в «Розу Мира», говорит, что «Блок предстал ему опаленным, и долго потом выжигали ещё из него потом в скитаниях по адским областям эти темные области»,— наверное, не так уж он не прав в своем визионерстве.

Дело в том, что Блок…

Любой ли читатель и писатель имеет право оценивать философов?

Вот Лев Толстой оценивал Ницше как «мальчишеское оригинальничанье полубезумного Ницше». Понимаете, конечно, имеет. И Толстой оценивал Шекспира, а Логинов оценивает Толстого, а кто-нибудь оценивает Логинова. Это нормально. Другой вопрос — кому это интересно? Вот как Толстой оценивает Шекспира или Ницше — это интересно, потому что media is the message, потому что выразитель мнения в данном случае интереснее мнения. Правда, бывают, конечно, исключения. Например, Тарковский или Бродский в оценке Солженицына. Солженицын не жаловал талантливых современников, во всяком случае, большинство из них. Хотя он очень хорошо относился к Окуджаве, например. Но как бы он оценивал то, что находилось в…

Почему герои Андрея Платонова презирают физическую сторону любви?

Они ее не презирают, они ею тяготятся, мучаются, они ненавидят себя за эту необходимость, и им это мешает. Вообще утопическая идея ранней советской власти была в избавлении от телесности. Александр Эткинд очень интересно прослеживает ее у Блока, в главе из «Хлыста», там подробно разбирается статья Блока о Катилине и объясняется, почему в этом стихотворении цитируется катулловский «Аттис» об оскоплении. Мысль Эткинда сводится к тому, что для Блока женщина — это напоминание о смерти, плотская сторона любви — напоминание о смерти, поэтому Христос для Блока не мужчина и не женщина, поэтому Катьку убивают в «Двенадцати». Убийство женщины — это та жертва, которую необходимо принести, потому что пол —…

Как сделать программу для краткого школьного курса по литературе? Как объяснить школьникам, почему они начинают с тех или иных произведений?

Видите, ваша проблема — это общая проблема современного гуманитарного знания, прежде всего — в России. Потому что социологическая схема, марксистская схема на 90 процентов исчезла, скомпрометирована, а другая не предложена. И все попытки заменить марксизм структурализмом, по большому счету, ни к чему не привели. Я думаю, что программу следовало бы расширить и перекроить определенным образом, включить туда таких авторов, как, скажем, Успенских оба, и Глеб, и Николай. Гораздо шире представить Щедрина. Гораздо скупее представить, например, Толстого, потому что Толстой не понятен ещё, как мне кажется. И «Война и мир» не понятна, слишком масштабное высказывание для 10-го класса. А вот…

Не кажется ли вам, что иудаизм Льву Толстому был ближе, нежели христианство?

На самом деле диагноз Толстому, что Толстой по природе своей более ветхозаветен, чем новозаветен, он от многих исходил. Он исходил от Шестова, от его книги «О добре в мировоззрении Толстого и Ницше» (и Достоевского, уж за компанию). Он вообще, так сказать… Ну, то, что якобы Толстой не чувствовал благодати, не чувствовал христианства, не чувствовал духа причастия — это очень многие выводят, понимаете, из некоторых сцен «Воскресения», не без основания.

Мне это кажется неубедительным. Мне кажется, Толстой как раз из тех русских литераторов, который Бога видел, чувствовал, пребывал в диалоге. Для него диалог с отцом — нормальное состояние в дневниках. Наверное, потому, что сам был немного…

Правда ли, что в романе «Анна Каренина» Толстого Вронский старался избегать местоимений «ты» и «вы» в общении с Анной, так как «ты» — усиливает близость, а «вы» — звучит высокомерно?

Нет, это не так. Он говорит с ней то на «ты», то на «вы», как часто бывает у влюбленных пар, в отношениях, когда ссора заставляет говорить на «вы», а «пустое вы сердечным ты она, обмолвясь заменила» — это говорится наедине, при большом духовном расположении. Переход на «ты» всегда довольно труден, и непонятно, в какой момент он должен совершиться. После первой ли близости, после первого ли поцелуя, иногда это сразу бывает. Интересно, как Левин будет переходить на «ты» с Кити. Но вообще большинство семей у Толстого, ссорясь, начинают разговаривать на «вы». И Анне уже не удается обратиться на «ты» к Алексею Александровичу Каренину, мужу. Это мучительная, конечно, проблема. Но то, что Вронский избегает…