Нет, не думаю, потому что Алиса же не описывает мир, в котором живёт, а Алиса странствует по миражам своего подсознания. Мне кажется, что это ей сон снится. Как раз, если уж искать сходство между «Алисой» и «Улиссом», то как раз наоборот: «Алиса» — это «Поминки по Финнегану», «Finnegans Wake» в чистом виде. Отсюда, кстати, очень многие бредовые коннотации. Мне близка вот эта мысль Кубатиева, что «Улисс» — дневной роман, а «Finnegans Wake» — ночной роман, попытка построить язык ночи и язык бреда.
И в этом смысле, наверное (вот это очень интересный вывод), можно было бы добавить третий сюжет. Есть сюжет о войне, есть сюжет о странствии, а есть сюжет о загробном бытии. Алиса, которая странствует в пространстве своих снов. «Поминки по Финнегану», которые написаны в пространстве коллективного сна четырёх главных героев. Ну, вообще вся книга снится Анне Ливии Плюрабель. Поэтому можно предположить, что третий жанр, следующий жанр — это жанр загробной одиссеи.
И у нас есть такой текст в советской культуре — это «Василий Тёркин на том свете». «Тёркин» — это удивительное сочетание «Илиады» и «Одиссеи», наш «Швейк», военное странствие. О семье и детях Тёркина мы ничего не знаем, он Одиссей, конечно, без Телемаха. Но загробное странствие его у нас есть — это «Тёркин на том свете». Неплохая поэма, между прочим, местами просто гениальная. Поэтому то, что… Я сейчас с ужасом поймал себя на том, что ведь у меня собственно в романе «Июнь», в этой третьей части (простите за параллель), главный герой сочиняет книгу о загробной жизни. Поэтому, как это ни печально, но боюсь, что это один из главных жанров литературы в будущем.
