Понимаете, вот очень точно об этом Кушнер сказал:
Отдельно взятая страна едва жива.
Жене и матери в одной квартире плохо.
Блок умер. Выжили ужасные слова:
Свекровь, свояченица, кровь, сноха, эпоха.
Совершенно гениальное стихотворение. Тут в чем проблема? Действительно, раздвоение образа Родины на образ жены и матери у Блока очень заметно, именно поэтому конфликт жены и матери в его жизни был самым мучительным. И это же самый мучительный конфликт в истории России: с одной стороны, Родина-мать, которая всегда зовет (и очень часто зовет на смерть), с другой — Родина-жена, которая бесконечно жалеет, которую жалко, которую желаешь иногда эротически, которая влечет как лоно такое всеприемлющее, Родина как вечная женственность. Между этими двумя понятиями действительно есть конфликт. Все чаще побеждает мать, которая все-таки сильно огрубляет, которая все время чего-то требует, перед которой ты все время в долгу, виноват, должен отчитываться и так далее.
Думаю, что то, что у Блока и мать, и жена находятся в могиле в этом стихотворении — это глубоко символично. Но, к сожалению, в блоковской России победила, восстав, не вечная женственность, а победил вот этот скифский образ каменной бабы, а вечную женственность убили уже в поэме «Двенадцать» и в «Русском бреде». И может быть, беда Русской революции была именно в том, что эту вечную женственность она убила.
