Я начитал в свое время «Коня бледного». Это хорошая книга, где всякий герой-модернист изучает главную загадку собственной личности — отсутствие у него моральных ограничителей или, проще сказать, отсутствие у него совести, если угодно. Роман «То, чего не было» мне кажется более удачным даже. «Конь вороной» мне не был особенно интересен. Я очень люблю стихи Савинкова, как и стихи Савенко. Вот эти два «подростка», два уроженца Харькова, так точно параллелящие друг друга, вошедшие в литературу под псевдонимами (Ропшин и Лимонов), мне более интересны как поэта. Вообще, параллель совершенно гениальная, просто гениальная параллель. Господь таким наглядным все делает в России. И то, что они оба харьковские, харьковчане — это вообще поразительно. Хотя Лимонов прожил в Харькове долго, а Ропшин-Савинков недолго. Но стихи у обоих очень хорошие.
Интересно, Гиппиус так любила Савинкова — по этой аналогии, наверное, Розанова должна быть аналогией Гиппиус, но все-таки это неприятно. На это Мария Васильевна, когда я пытался ей эту теорию задвинуть, сказала: «Ну я же не гермафродит». Все-таки Зинаида Николаевна имела репутацию гермафродита. Хотя пара Синявского и Розановой как Гиппиус и Мережковского (он более беспокойный, она более язвительная) — это интересная мысль. И тоже все линии сходятся в Париже. Но я так не думаю. Мне хотелось бы думать, что это я являюсь инкарнацией Мережковского, а Синявский является инкарнацией Чернышевского.
