Не санкционированная. Ну как Катаев мог санкционировать встречу руководителя писательского союза с абсолютным изгоем Мандельштамом? Я не думаю даже, что Катаев эту встречу устраивал. Кроме того, всё-таки тогда главным по всем оргвопросам Союза писателей был Ставский, с которым Мандельштам и пытался встретиться, с которым Мандельштам увиделся и которому Мандельштам писал беспрерывные письма и присылал свои тексты. Это и оказалось роковым — не то, что Мандельштам виделся с Фадеевым, а то, что Мандельштам прислал свои стихи Ставскому, и Павленко написал на них отрицательную рецензию. И Ставский написал на Мандельштама донос, сказав: «Мандельштам общается с писателями, в частности с…

Когда Павел Корин писал портрет Реннато Гуттузо, он сделал первый подмалевок, а коллеги Гуттузо набежали смотреть и закричали: «Боже, какая завершенность!». То, что одному кажется завершенностью, для другого эскиз и подмалевок.

В свое время Гариф Басыров устроил выставку, которую назвал «Маргиналии». Замечательный художник, кстати, ведущий художник «Химии и жизни». Он жил напротив меня и многие его пейзажи для меня прямо родные: вот наши толстые трубы ТЭЦ. Он в Матвеевском жил, а я на Мосфильмовской. Ну и мы познакомились, я брал у него интервью, и мне ужасно понравились его эти работы. И вот он говорит: «А я сейчас буду делать выставку маргиналий». Это даже не черновики, это…

Знаете, есть такая целая подробная спекуляция (правда, «спекуляция» в смысле размышление, назовем это так) Ирины Амлински — не филолога, но вот она предприняла такой филологический натиск в книге, где доказывается, что истинный автор дилогии — Булгаков. Мне кажется, что здесь обратная совершенно зависимость, обратное влияние. Мне кажется, что Булгаков, желая достучаться до главного читателя, использовал опыт Ильфа и Петрова, зная, что их роман понравился наверху, особенно второй. Почему можно об этом судить? Потому что именно по совету Бубнова, тогдашнего руководителя Академии наук (а за Бубновым, скорее всего, стояла более высокая фигура), «Золотой теленок» вообще вышел отдельной…

Нет, то, что предсказывал Мережковский, с абсолютной наглядностью воплотилось в 1918 году. Мережковский… вот это интересная штука. Наверное, Мережковские – самая интересная пара из тех,  о которых я написал книжку («История великих пар»).

Пара Гиппиус-Мережковский – самая интересная. Они, конечно, друг без друга не могли; они, конечно, друг от друга зависели, они друг друга интеллектуально подталкивали и оплодотворяли, простите за двусмысленность. Но мне кажется, что Дмитрий Сергеевич был умнее Зинаиды Николаевны. Он был умнее в каком-то высшем смысле. Не потому, что Зинаида Николаевна, как сказано у Куприна про царицу Савскую, «была умна мелочной мудростью…

Мария Петровых была, безусловно, очень хорошим человеком, умным и ярким, боюсь, более ярким человечески, нежели поэтически, потому что как поэт она многое себе не разрешала. Ахматовского бесстыдства не было в ней.

Я, кстати, не думаю, что стихотворение «Назначь мне свидание на этом свете», которое Ахматова называла одним из шедевров любовной лирики ХХ века, что это стихотворение посвящено Фадееву. То есть Фадеев мог быть поводом, а на самом деле оно посвящено идеалу. Петровых любила Фадеева, но она не могла не понимать чисто по-человечески его мелкости по сравнению с собой. Хотя он был человек отважный, у него хватило сил на самоубийство.

Он из советских функционеров был…

Нет, свои — точно совершенно нет. А что касается Стругацких… Понимаете, ещё раз скажу: всё зависит от учителя. Не нужна программа, нужен не императивный, а рекомендательный список литературы. Почему бы и не обсудить Стругацких? Просто не в рамках скучного разбора, не в рамках сочинения «Чем нам дорог Румата Эсторский», а в попытке всё-таки, понимаете, подойти к Стругацким как к летописцам советского проекта. Я бы вообще историю и литературу так уж не разводил, это в сущности один предмет — советская литература. И одна из особенностей русской литературы та, что она очень тесно привязана к истории, они идут об руку.

Поэтому для меня включение текста в школьную программу — это целиком воля…