Да, является, но дело в том, что, понимаете, в чем гениальность этой книги? «Моби Дик» — это сложный символ, очень амбивалентный, к нему можно подойти так, а можно сяк. Моби Дик, белый кит — это и бог, с которым борется Ахав, это и природа, которая во многом богу противоположна — во всяком случае, в романтической трактовке, в гностическом понимании. Там много чего. «Моби Дика» нельзя истрактовать однозначно, поэтому книга великая. И Ахава нельзя однозначно трактовать. Ахав — это герой, безусловно. И мы, конечно, ненавидим Ахава, когда он подставляет весь корабль, весь экипаж губит он своим фанатизмом, но мы ведь и любуемся Ахавом. Ахав — это героическая, грандиозная личность. Волком Ларсеном мы уже не любуемся. Волк Ларсен — это мразь, и все на его корабле мразь. И поэтому, собственно говоря, такая фигура, как он, на корабле возможна, а на земле гибнет.
Кстати, я сейчас подумал, что от Волка Ларсена и от его самоуничтожения героического пролегает интересная прямая линия (вот вы об этом подумайте). Есть такой интересный ряд: Ахав, Волк Ларсен и Нафта из «Волшебной горы». Туровская считала, что высшее создание Манна — это не «Доктор Фаустус», где он с некоторым даже мазохизмом сводит счеты с собственными заблуждениями, а вот «Волшебная гора», где показана самоубийственная природа фашизма, ведь Нафта стреляет в себя. Лев Щеглов это объясняет тем, что идеал, высшая точка всякого убийцы — это мечта о самоубийстве. Уничтожить себя — это главный подвиг. Кстати говоря, это кирилловская идея из «Бесов»: уничтожить себя — значит стать равным богу. И вот эти три персонажа, которые декларируют, в общем, одно и то же: архаику, романтику крови, ненависть к модерну, и так далее; Ахав, Ларсен и Нафта — это самоубийственный путь. Ахав уничтожает себя, а не кита (заметьте!), Ларсен фактически гибнет и губит себя на протяжении всего романа, и, конечно, Нафта, который стреляет в себя. Это такая самоубийственная улитка, в которую сворачивается фашизм. Вот об этом подумайте. Нафта — это вырождение романтической идеи.
Я понимаю, что «Волшебную гору» трудно читать, и, кстати, не считаю её лучшим романом Манна. Он задумывал это как новеллу, это и должно было остаться новеллой. Это очень многословное произведение. Если бы это на ста страницах разворачивалось, да ещё убрать бы оттуда Клавдию Шоша, которая, по-моему, совершенно там не нужна,— оставить Нафту и Сеттембрини. Кстати говоря, ещё очень интересная личность в этом же ряду — фон Корен. Обратите внимание, что Высоцкий, который играет фон Корена в «Плохом хорошем человеке» в хейфицевской экранизации «Дуэли»,— он мог бы сыграть с равным успехом и Ахава, и Волка Ларсена, и Нафту. Играет он фон Корена. Конечно, фон Корен покончит с собой. Это совершенно очевидно, что за пределами повести «Дуэль» у этого героя жизни нет. Это очень сложная тема, отдельная. Вот бы о чем лекцию. Я бы, наверное, с удовольствием прочел лекцию о «Моби Дике». Но не тот я специалист, чтобы об этом говорить.
