Потому что он стремится к разговорной интонации. Вообще Есенин как традиционалист, как консерватор — это ложь, глупость. Есенин абсолютно авангардный поэт. Он ломает строку, он любит дольник. Его словам так же тесно в ямбе, как ноге дикаря в ботинке. «Я нарочно иду нечесаный, с головой как керосиновая лампа на плечах».
Настоящий Есенин — это «Исповедь хулигана» и в особенности монолог Хлопуши. А когда он пытается ямбами…
Цветы мне говорят: прощай,
Головками склоняясь ниже,
Что я навеки не увижу
Ее лицо и отчий край.
Что они все-таки говорят: прощай или что я вовеки не увижу? У него начинаются грамматические неправильности, у него тесно словам. «Письмо деду» — вообще без слез не взглянешь.
Он по-настоящему свободен там, где он ломает строку, раздувает ее. Сейчас я не удержусь и начну:
Но озлобленное сердце никогда не заблудится,
Эту голову с шеи сшибить нелегко.
Оренбургская заря красношерстной верблюдицей
Рассветное роняла мне в рот молоко.
И холодное корявое вымя сквозь тьму
Прижимал я, как хлеб, к истощенным векам.
Проведите, проведите меня к нему!
Я хочу видеть этого человека!
Ну попробуйте это сделать ямбом! Все уйдет…