Это не косноязычие. Бродский говорил, что трагедия не там, где гибнет герой, а там, где гибнет хор; там, где уродуется речь. На самом деле речь Платонова построена по одному простому принципу, который подробно осветила Евгения Вигилянская в своих статьях: из стилистически нейтральной фразы делается такой стилистический макабр, где все фразы поставлены друг другу под углом, потому что все они принадлежат к разным стилистикам. Смешивается стилистика религиозная, газетная, простонародная, просторечная, фольклорная, и все это вместе создает такой неповторимый языковой хаос или языковую плазму, отражающую больное сознание повествователя.
Просто потому, что в нем сохранились и штампы Серебряного века (как в речи героев Зощенко), и совершенно безумные цитаты из каких-то прокламаций. «Минует это нечто роковое, мы будем есть пирожного куски», как в рассказе «Родина электричества». Это настолько понятно и точно также это чуть более радикально, чем проза Зощенко. И, казалось, сам бог закинул его в Воронеж на родину Платонова, но Платонов к этому времени давно уже жил в Москве.
Мне кажется, что платоновская речь не косноязычна — она именно по-своему обостренно метафорична. Возьмите совершенно нейтральную фразу… я помню, как мать со школьниками часто проводила этот эксперимент… «в последнее время участились случаи провокации на границе». «В течение исторического времени сделались более частотными разбои и безнадега на соприкосновении территорий». Примерно так. Добавьте туда еще жаргон и какой-нибудь бюрократизм. Это постепенно начнет отражать больное сознание, в котором торчат, как остатки зубов недовырванных, какие-то речевые пласты.
Конечно, платоновская речь пленительно метафорична, сама по себе очень остроумна, но по большей части это такое, если угодно, вивисекторское занятие. Это такое кромсание стилистики.
