Да никаких там не было, понимаете, сложностей… То есть сложность была, счастья не было. Дом Горького был полон внутренних противоречий, сложных отношений Максима с отцом, сложнейших отношений Горького с Мурой Будберг и Марии Федоровны Андреевой с ее секретарем Крючковым. Горький собирал вокруг себя людей, держал огромный балаган и не мог навести порядка в этом балагане. Повторял одни и те же истории за столом, очаровывал новых людей, на всех зарабатывал, всех кормил. То есть зарабатывал не на всех, а для всех. Все чувствовали себя обязанными ему.
Нет, я не очень люблю горьковский дом. То, как он описан у Ходасевича… Давайте вспомним, чем это кончилось, каким грандиозным скандалом, когда Мура Будберг оклеветала Ходасевича: якобы тот проводил какие-то обыски в кабинете Горького, якобы он за ним шпионит… А правдой это, естественно, не могло быть, это ничем не объяснимо. То, что Горький возненавидел Ходасевича на всю жизнь и вывел его в образе Клима Самгина, – это по-моему, для всех очевидно.
