Говорил уже много раз, что не думаю, что это такая советская «Палата №6», и точно так же, как «Палата №6», она представляет всех советских типажей. Такая метафора России, которая тогда была спрятана в клетке для умалишенных, а теперь в вытрезвителе. Это находится в русле всего позднего творчества Шукшина, который писал о вырождении русской нации, о трагедии, о гибели ее; о том, что он в этой нации все более одинок.
У меня есть ощущение стойкое, что сочинения Шукшина последних лет — это свидетельство его маргинальности, его невстроенности в жизнь: он от одних отстал, к другим не пристал. Есть действительно некое чувство, что его поздние рассказы (в частности, «Рассказ» — текст совершенно гениальный) — это такой вопль о помощи; вопль о том, что ни среди деревенских, ни среди городских, ни среди своих коллег и единомышленников он не находит сколько-нибудь живой души, не слышит живого голоса.
Мне близка точка зрения Мелихова, что это рассказы о неспособности воспарить, когда у человека есть достаточные способности, но нет школы, или там есть способности, но нет признания (как в «Шире шаг, маэстро!»). Но надо заметить, что по Шукшину в неспособности воспарить виноват не сам автор, у которого не хватает образования или энергии, а виноваты люди, которые при малейшей попытке воспарить начинают наступать ему на крылья. Вот в этом смысле рассказ «Мастер» — один из переломных. Я много раз говорил о том, что понятие мастера в русской литературе двадцатого века — это такая индульгенция. Если ты мастер хоть в чем-то, то тебе многое прощается, ты незаменим, как Данила-мастер, как «Мастер и Маргарита», как вообще герой поэмы Вознесенского «Мастера». Что в мастерстве, условно говоря, можно найти индульгенцию.
Вот рассказ Шукшина о том, что быть мастером — это уже почти приговор в эту эпоху, потому что если ты что-то умеешь, тебе не дадут это делать. Именно потому, что сама эта эпоха направлена на угасание любых народных замыслов. Да, некоторым мастерам при ней очень хорошо, прежде всего это касается оборонщиков или тех, кто может быть использован в качестве оборонщиков. Но всем остальным людям, чья профессия — профессия созидания, очень трудно найти себе место. А в сегодняшней России даже и у оборонщиков есть довольно серьезные проблемы.
