Видите ли, он не был ростовщиком. Он был пайщиком своего театра, актером. А то, что есть несколько его долговых расписок – ну да, дал человек в долг. Скупой рыцарь он в другом смысле, Кириллу Серебренникову она оказалась близка: она в том, что Пушкин в образе скупого рыцаря вывел не отца, а себя. Потому что это поэт – скупой рыцарь. Это он тратит на пополнение своих сундуков, книг своих, томов своих сочинений; он тратит то время, которое другие проводят в объятиях или обнимая бочонок. «Я каждый раз, когда хочу сундук мой отпереть», – эту линию уловил Тарковский в своем стихотворении из цикла «Пушкинские эпиграфы» («В магазине меня обсчитали…»).
Для поэта накопление опыта или накопление текстов отчасти сродни опыту ростовщика. «Скупой рыцарь» – оксюморон, и все эти пьесы оксюморонны. Так что, понимаете, поэт немного сродни скупердяю, потому что он копит, пока весь мир тратит.
Очень много вещей, которых я по разным причинам или не читал, или просто мне было скучно… Вспоминается поневоле такая формулировка Блока в письме к Мариэтте Шагинян: «Не понимаю и как-то неинтересно понять. Может быть, я ошибаюсь».
