Войти на БыковФМ через
Закрыть
Литература

Как вы поняли «Искусство легких касаний» Пелевина? Согласен ли автор с вымышленным писателем Голгофским?

Дмитрий Быков
>250

Пелевин, безусловно крупнейший русский прозаик нашего времени именно потому, что его чтение тоже засасывает. Его читаешь безотрывно и с увлечением. И попробуй кто у меня отбери книгу, пока я не дочитал. Хотя есть у него книги, которые я не дочитал. Например, «Смотритель», например, «S.N.U.F.F.». Это мне не было интересно. В остальном же всегда есть ощущение, что на следующей странице тебе раскроют главную тайну мироздания. Он всегда увлекательно рассказывает, у него всегда узнаваемые типажи, он точно чувствует, не скажу, нерв эпохи (потому что нерв эпохи, на мой взгляд, он упустил лет пять назад), но он, безусловно, очень точно чувствует мемы, интеллектуальные моды и остроумно их высмеивает. Все, что есть в эпохе фельетонного, он улавливает великолепно. Все, что есть в эпохе глубокого и серьезного, он замечательно чувствовал в 90-е. Последняя книга, которая как-то коррелировала с русской жизнью тайной, с нервом русской жизни, была, по-моему, «Священная книга оборотня». Все, что было потом, было чрезвычайно остроумными спекуляциями, написанными человеком, живущим вдали. «Empire V», при всей своей актуальности, уже была книгой, скользящей по поверхности жизни. Но ведь мы любим писателей не за жизнеподобие, мы любим его за универсальность и остроумие его умозрительных конструкций. Вот эти его сюжетные схемы (в частности, сюжетная схема насчет влияния русских хакеров на Америку в «Искусстве легких касаний») остроумны, и читается это великолепно.

Конечно, Пелевин ни в каком смысле не отождествляет себя с Голгофским. Это старый и почтенный жанр — пересказ чужой книги. Начал это Борхес, потом это прекрасно делал Лем, такой восточноевропейский двойник Борхеса во многих отношениях, ну и, конечно, замечательно это получается у Пелевина. Голгофский — это такой образ собирательный, довольно точный. В нем угадывают то Белковского, то Павловского, да и, в общем, это и не важно. Это типичный интеллектуал-силовик. И это замечательное попадание в типаж. Другое дело, что в России происходят сейчас вещи гораздо более глубокие и серьезные, и страшные, чем то, что описывает Пелевин. Но для того, чтобы описывать эпоху — я об этом много раз говорил,— нужно, чтобы она закончилась. ПВО (Пелевин Виктор Олегович) — это неслучайная аббревиатура. Он действительно замечательный такой могильщик эпохи и ее отпеватель, замечательный описатель ее «постморт». Вот кончились 90-е — он это первым почувствовал, написав «Generation P». Надо, значит, подождать, пока кончатся нулевые, которые длятся уже двадцать лет, и посмотреть, с каким сухим остатком мы покинем эту гиперборею, что из этого останется. Тогда Пелевин, я думаю, замечательно эту эпоху отпоет. Но чтобы он это написал, она должна пройти.

Понимаете, от писателя не все зависит. Писатель неслучайно «вечности заложник у времени в плену». Гоголь и рад бы дописать «Мертвые души», он угадал все типажи. Но он три года не дожил до конца мрачного семилетия и книгу не завершил, а физических сил пережить это время у него не хватило; он задохнулся, как рыба на песке. Так, собственно, и Пелевин, который во многих отношениях наследует Гоголю, гоголевскому типу писателя — такой замечательный создатель хронотопов, новых схем и новых территорий,— он, видимо, сможет эту эпоху по-настоящему проанализировать, когда она более или менее трагически закончится.

Отправить
Отправить
Отправить
Напишите комментарий
Отправить
Пока нет комментариев
Не могли бы вы рассказать о Владимире Краковском? Правда ли, что автор преследовался КГБ и потом толком ничего не писал?

Краковский, во-первых, написал после этого довольно много. Прожил, если мне память не изменяет, до 2017 года. Он довольно известный писатель. Начинал он с таких классических молодежных повестей, как бы «младший шестидесятник». Их пристанищем стала «Юность», которая посильно продолжала аксеновские традиции, но уже без Аксенова. У Краковского была экранизированная, молодежная, очень стебная повесть «Какая у вас улыбка». Было несколько повестей для научной молодежи. Потом он написал «День творения» – роман, который не столько за крамолу, сколько за формальную изощренность получил звездюлей в советской прессе. Но очень быстро настала Перестройка. Краковский во Владимире жил,…

Можно ли провести параллель между Чапаевым и Беней Криком из произведений Исаака Бабеля?

Я как раз так не считаю. У меня совершенно другой взгляд на Чапаева. Беня Крик — трикстер, обаятельный бандит. Я совершенно не вижу между ними аналогии. Беня Крик скорее в каком-то смысле аналогичен героям «Тараса Бульбы». Условно говоря, он Остап, а изнеженный влюбчивый Левка — Андрий. Но в любом случае это не про то. «Тарас Бульба» и «Закат» — это история угасания рода, понимаете.

А Чапаев — это совсем другая история. Не надо путать Чапаева у Пелевина и Чапаева у Фурманова. Чапаев у Фурманова не прописан. Это герой становящийся. И вообще главный герой «Чапаева» — Клочков. Это история формирования личности Клочкова. Чапаев здесь не более чем такой замечательный вариант, замечательный…

Кого бы вы порекомендовали включить в школьную программу из современных авторов?

Ну уж, конечно, Пелевина — я думаю, обязательно. Петрушевскую — конечно. Токареву — конечно. Мне интересно было бы говорить о 70-х годах, но это уже далеко не современники, это уже «утонувшая Атлантида». А вот литература 90-х — от неё очень мало осталось. Но в любом случае мне кажется, что некоторые рассказы Сорокина из «Нормы» (особенно, конечно, «Падёж») достойны изучения — именно потому, что это очень забавная и при этом страшная трансформация принципов соцреализма, очень наглядные тексты. Ну, как любая пародия, но здесь это очень качественная пародия. Я думаю, что имело бы смысл почитать Ксению Букшу, в частности «Алёнку-партизанку». Из стихов? Трудно мне сказать. Во всяком случае, поздний…

Автор одной статьи про любовную линию Пелевина приходит к выводу о том, что он просто сам никогда никого не любил. Что вы думаете о такой догадке?

Во-первых, я думаю, что это не её дело совершенно, кого он там любил. Он перед ней не отчитывался. Не надо лезть своими критическими руками в личную жизнь писателя. Мне кажется, что Пелевин в любом случае заслуживает, чтобы о нём говорили с уважением.

Что касается любовной линии у Пелевина, то самая убедительная любовь, которая у него изложена,— это любовь между Затворником и Одноглазкой, крысой, любовь цыплёнка и крысы, потому что это любовь, построенная на общем изгойстве: она чужая среди крыс, он чужой среди цыплят, они оба самые умные. Вот это настоящая любовь.

И знаете, я за годы жизни долгой пришёл к выводу, что всё-таки в любви, наверное, основой является высокая степень…

Что мы теряем, если не прочитать Марселя Пруста? Почему у ярких авторов, таких как вы или Пелевин, сейчас кризис жанра?

Видите ли, ни о каком кризисе жанра применительно к Пелевину точно говорить нельзя. Потому что пелевинские самоповторы не означают, что он не может написать хорошую книгу. Может. Но по разным причинам не считает нужным.

Что касается своего какого-то кризиса жанра, то, простите меня, говорить так следовало бы, наверное, значило бы гневить бога. Я вот уж на что пожаловаться не могу, так это на какой-то кризис в последнее время. Мне сейчас пишется как-то гораздо лучше, чем раньше. Другое дело, что я выпускаю романы не каждый год, но я могу себе это позволить. У меня нет контракта, который обязывал меня это делать. И я могу себе позволить роскошь проживать роман. Проживать его год, два, если…

Что вы думаете об Олафе Стэплдоне? Справедливо ли утверждение, что этот последовательный материалист всю жизнь пытался написать своеобразный Сверхновый Завет?

Стэплдон, во-первых, всё-таки был не совсем материалистом. Он считал себя сторонником теории эволюции, но подходил к этой теории, прямо скажем, абсолютно безумным образом. Стэплдон — это такой довольный видный британский мыслитель и романист, которого ставили рядом с Уэллсом. Уэллс его очень высоко оценил. Но так случилось, что действительно массовая культура его никогда не принимала.

Я никогда не читал (хотя я знаю, про что там — то есть я пролиставал) его наиболее известных романов. Вот эта книжка «Последние и первые люди», «Last and First Men» — там человек, живущий на Нептуне, принадлежащий к 18-му поколению человеческой цивилизации, рассказывает судьбу этих поколений. Это очень…

Чьи реинкарнации Борис Акунин, Алексей Иванов, Виктор Пелевин и Владимир Сорокин?

У меня есть догадки. Но о том, что близко, мы лучше умолчим.

Ходить бывает склизко
По камушкам иным.
Итак, о том, что близко,
Мы лучше умолчим.

Пелевин очень близок к Гоголю — во всяком случае, по главным чертам своего дарования — но инкарнацией его не является. Дело в том, что, понимаете, постсоветская история — она, рискну сказать, в некотором отношении и пострусская. Как правильно сказал тот же Пелевин, вишневый сад выжил в морозах Колымы, но задохнулся, когда не стало кислорода. Вообще в постсоветских временах, он правильно писал, вишня здесь вообще больше не будет расти.

Он правильно почувствовал, что советское было каким-то больным изводом…