У Шкловского была такая теория, многократно подкрепленная и подтвержденная, что существует такое движение маргинальных жанров к центру. Условно говоря, что жанр, который вчера был абсолютно маргинален (например, любовная лирика), неожиданно получит толчок, став одним из самых главных жанров эпохи. Потому что Маяковский сумел одними и теми же приемами писать рекламу и любовную лирику. У меня в книжке про Маяковского это подробно показано.
Движение маргинальных жанров в центр – это главная причина развития репортажей, фэнтези. Жанров не самых умных, но довольно увлекательных. Кстати говоря, вся жизнь Шкловского была выдержана в том же жанре. Начав с очень радикальных, критических статей, он перешел к жизнеописаниям, от жизнеописаний – к почти эссеистике, но эссеистике очень афористичной. Мне кажется, что при недостаточно серьезном отношении к Шкловскому как к явлению, опять-таки, можно не прощать ему компромиссы, участие в травле Пастернака (причем никто его не заставлял), – можно увидеть в «Третьей фабрике» и даже в «Zoo» элементы капитуляции. Но судить его так строго, на мой взгляд, не следовало именно потому, что Шкловский в области критической прозы (не просто критики, а критической прозы – например, в жизнеописании лубочного художника Комарова или в очерках о Маяковском и футуристах) вплотную подошел к созданию нового жанра. Это такая научная, критическая проза. И его любимая ученица Лидия Яковлевна Гинзбург довела этот жанр до совершенства.
Критическая проза – это применение филологических техник к человеческому поведению, такой своеобразный бихевиоризм. Научное изучение человеческого поведения. И мне кажется, что применение филологических терминов к жизни срабатывает всегда очень сильно.
Например, пытаясь рассмотреть, формализовать параметры разговора, Лидия Гинзбург предсказывает одной своей подруге, что ее возлюбленный позвонит через 9 дней. Потому что современный человек мыслит декадами, а терпеть до десятого дня ей/ему будет трудно. Поэтому он позвонить на грани, когда еще можно удержаться от пылкого романа, удержать чувство собственного достоинства, но когда удержать чувство уже невозможно. Тем более ждать, пока позвонит первая.
Применение формального приема к поведению дает нам великолепные перспективы. И, собственно говоря, семиотика частного поведения – все это немножко однообразно, как и любой структурализм, но вместе с тем это прекрасный инструмент.
