Драматургию Маяковского часто ставят поверхностно и глупо. Видите, для того чтобы ставить ее, как Мейерхольд, удачно,— и то не все получалось, надо знать её корни. А корни её символистские. Очень редко, к сожалению, высказывалась мысль, а доказательно и полно она вообще развита 1-2 раза, в том, что корни драматургии Маяковского — это, конечно, Леонид Андреев. Преимущество Маяковского, довольно серьезное, было в том, что он был человеком к культуре довольно свежим. Он прекрасно знал живопись и очень хорошо воспринимал всякого рода визуальную культуру. Брака, Пикассо понимал хорошо, Леже, Сикейроса, конечно. Но он, мне кажется, совершенно не понимал большую прозу. И думаю, что не читал драматургию. Он это легче воспринимал на слух, в Осином чтении, или в театре. Чехова он любил очень. А вот я даже не знаю, читал ли он толком Тургенева, кроме «Отцов и детей», а «Анну Каренину», по собственному признанию, он так и не дочитал. Он читал её в тюрьме, а когда вышел из нее, то она так прочно ассоциировалась с заключением, преследованием, вообще несвободой, что он её даже не дочитал. «Так и не знаю, чем у них дело кончилось». Может, и слава богу. Он был в этом отношении человек свежий, девственный в культуре.
Он воспринял очень хорошо эстетику Серебряного века, площадную, плакатную эстетику пьес Андреева. Неслучайно же писал Чуковский, что «Царь Голод» написан помелом. Я довольно подробно сравниваю «Царь Голод» с книгой «Владимир Маяковский», там уже подробно заложены все штаммы, все правила, и все герои у Андреева картонные и ходят они анфас к зрителю. Это такие довольно плоские пьесы, хотя Андреев — гениальный драматург, но драматург в своем жанре. И «Жизнь человека», и весь панпсихический театр, прежде всего, любимые мои «Черные маски». И даже бытовая на первый взгляд пьеса «Екатерина Ивановна» — это все символистская драма, без глубокой прорисовки характера, с резкими 2-3 чертами у каждого героя. И это сценично, понимаете. Это драматургично. Театр — дело грубое. Это искусство наглядное. Именно поэтому поэмы Бродского «Шествие» и «Представление» — там тоже все анфас, это все очень сценично. Идеальные вещи для чтения. Кстати говоря, драматургия Бродского очень похожа на драматургию Маяковского. «Мрамор» и «Демократию» Маяк мог написать бы в наше время легко. Например, этот прием, когда произносящие реплики герои не обозначены — очень четкая ситуация, четкий прием.
