Нет. И отсылки к «Ревизору» здесь нет, потому что появление подлинного следователя вместо маньяка — это довольно частый ход. Маньяк прикидывается следователем — это сценарная основа, простите за спойлер, «Мышеловки» знаменитой Агаты Кристи, и многих других ходов. Когда в рассказе «Система доктора Смолли и профессора Перро», когда выдает себя за сумасшедшего врача, у Эдгара По. Это частая история. Что касается сюжетной основы «Инспектора Гулла», или «Инспектор пришел» (так еще часто называется эта пьеса)… Я не знаю, я не видел BBC-шную экранизацию; мне более удачной, чем все спектакли, виденные мной по этой пьесе (она часто ставится), представляется постановка Александра Прошкина, одна из первых его картина, если вообще не первая… Хотя самой первой была, по-моему, «Ольга Сергеевна»… Прошкин снял замечательную картину «Инспектор Гулл», такую страшную, понимаете? Вот она какое-то ощущение мистического ужаса передавала. И это ощущение, когда девушка ночью стоит у гравюры и на нее смотрит,— я до сих пор помню, как меня мороз по коже пробирал. Нет, Прошкин — великолепный режиссер, отметивший 80-летние, продолжающий работать на самом высоком уровне.
Что касается пьесы, то я когда-то давно, детям еще, давая «Преступление и наказание, говорил, что у детектива есть всего семь схем. Есть еще восьмая совершенно экзотическая. Схемы — это «убил один», «убили все» (у Агаты Кристи), «убил покойник», «убил автор» (это случай Роджера Экройда и еще до того — чеховская «Драма на охоте»), но нигде не было варианта «Убил читатель». Вот это единственная пьеса Пристли, где убил зритель: когда выходит инспектор Гулл на авансцену и говорит: «Вы все убили, каждый из вас убил. И у каждого из вас есть этот обвинительный эпизод». Это действует потрясающе сильно, этот его монолог звучит колоссально. Кстати говоря, у Прошкина этот финал был сделан с потрясающей мощью. А почему он Гулл, этого я не знаю. Наверное, можно искать какие-то ходы, но я пока, честно говоря, теряюсь.
