«Время и семья Конвей» — лучшая пьеса. По крайней мере, наиболее остроумно построенная. Знаете, когда 1-е и 3-е действия происходят в современности, а 2-е в будущем, и вы возвращаетесь в эту современность, уже зная, что будет — ох, это гениальный ход! Он, конечно, был очень сильный мастер — Джон Пристли.

Ну и потом «Герой-чудотворец», «Angel Pavement» («Улица Ангела») — такие вроде бы социальные романы, но довольно остроумно написанные. Из пьес, конечно, еще «Опасный поворот» или «Не будите спящую собаку». Он тоже очень здорово придуман. Но больше всего я люблю «Инспектора Гулла» за его такую герметичность и в огромной степени «Конвеев» («Time and the Conways») — это просто такой мощный…

Это один из самых распространенных сюжетов романных и кинематографических. Это случается очень часто, когда человек становится тем, кем он себя вообразил. И это необязательно ситуация, о которой Вагинов сказал: «Таким образом Свистонов перешел в произведение» («Труды и дни Свистонова»), Нет, это ситуация, когда человек вообразил себя героем и стал героем. Это «Генерал делла Ровере», мой самый любимый сюжет, когда авантюриста шантажируют: ему предложили в обмен на сокрытие его грешков притвориться героем, и он умирает как герой партизанского движения. Надо вам сказать, что ровно такая же история (я думаю, что это вполне сознательное и очень элегантное заимствование), положена в историю…