Киз — вообще хороший писатель. Мне очень нравится его история про множественные жизни, документальный роман (забыл, как там зовут парня). «Цветы для Элджернона» объясняю очень просто, двумя вещами. Во-первых, всегда интересно читать про две вещи — про взросление и про деградацию. А там в романе одно и то же. Там сначала мальчик-дебил становится страшно умным, а потом страшно умный превращается обратно в дебила, и это безумно интересно. Это первая вещь. А вторая: люди вообще любят внутренний монолог, когда в нём хорошо прослежена эволюция героя. Это просто приятно читать. У той же Петрушевской, когда бандит вступает с интеллигентом. Кстати, в «Анне Карениной». Я вообще считаю, что чем лучше автор…

Ну, как сказать? «Цветы для Элджернона» — интересная книга. А вот этот роман про Билли Миллигана мне кажется более интересным, хотя… Как вам сказать? Там главные сюжетные возможности всё-таки не раскрыты. Он решил писать документальный роман о человеке с множественными личностями, а мне представляется, что интереснее было бы… Я хотел такую пьесу написать, но…

Ну, представьте себе — есть юноша и девушка в дурдоме. У обоих очень распространённый (в Америке это там почти профессиональное заболевание, почему — отдельная тема) синдром множественных личностей. И вот, скажем, в ней живёт японский рыбак 63 лет, а в нём — я не знаю, исламский террорист. И вот им двум очень хочется совокупиться, но…

«Орла на плече носящий» из всех его исторических драм наиболее сказочная. Там есть, по крайней мере, остроумные реплики, хорошая стилизация под восточную рифму. Но все его герои – там Азербайджан IX века – говорят на таком плохом русском языке, как будто они все такие собравшиеся в Москве гастарбайтеры. Но, по большому счету, историческая драматургия Сельвинского – это ужасно. Полный провал. И «Рыцарь Иоанн», и вообще вся эта так называемая «Историческая трилогия» – цикл исторических трагедий «Россия», и «Командарм 2» (сатирическая пьеса в стихах), и сатирическая пьеса «Пао-Пао».

Кстати, «Пао-Пао» – у меня был такой курс лекций о превращении животного в человека. И там как раз говорящая…

Тема человека и животного, тема эволюции животного в человека в мировой фантастике двадцатого столетия довольно распространенная. Потому что, понимаете, чем человек отличается от животного, что делает его человеком,— это самая болезненная, одна из самых болезненных проблем двадцатого века. Вот, например, доктор Моро считал, что можно животное допытать до состояния человека, и вот вам человек-пума, который его разорвал. Кроме того, доктор Моро уэллсовский полагал, что животное не знает закона, а человек знает закон и руководствуется этим. И вот эти знающие закон замученные звери сидят у него и повторяют: «Разве мы не люди?» Нет, не люди, поэтому и глаза так страшно светятся у ночного…

Проблема в том, что Шариков, доросший до управления государством, сам превращается обратно в животное… Потому что, понимаете, Булгаков, исследуя архетип, исследуя эту тему превращения животного в человека и человека в животного, упустил один важный момент, «джекилхайдовский» момент, который довольно точно понял Стивенсон: частые превращения по линии Джекил-Хайд приводят к тому, что этот процесс становится а) необратимым б) неуправляемым. Один раз выпустив Хайда, вы перестаете его контролировать. 

Так и здесь: сделав из Шарика Шарикова, сделав из доброго и глупого пса довольно страшного пролетария, вы, во-первых, не можете этот процесс сделать вечным, потому что он…

Я не говорил, что мне не понравилась «Таинственная история Билли Миллигана». Она меня не убедила, то есть я не поверил, что Билли Миллиган действительно был носителем всех этих личностей. А что сделал Киз? Он просто предельно точно описал ситуацию, вот и все. Мне кажется, что Билли Миллиган — это такой вариант гениального художника, гениально одаренного художника, который действительно творит, который выдумывает постоянно удивительные способы развить собственные фантазии и заодно отмазаться от собственных грехов. Но я не вижу в этом никакого психического заболевания. Это нормальное состояние творца. Об этом, кстати говоря, Вероника Долина в свое время замечательно спела:

Сто…

Стэплдон, во-первых, всё-таки был не совсем материалистом. Он считал себя сторонником теории эволюции, но подходил к этой теории, прямо скажем, абсолютно безумным образом. Стэплдон — это такой довольный видный британский мыслитель и романист, которого ставили рядом с Уэллсом. Уэллс его очень высоко оценил. Но так случилось, что действительно массовая культура его никогда не принимала.

Я никогда не читал (хотя я знаю, про что там — то есть я пролиставал) его наиболее известных романов. Вот эта книжка «Последние и первые люди», «Last and First Men» — там человек, живущий на Нептуне, принадлежащий к 18-му поколению человеческой цивилизации, рассказывает судьбу этих поколений. Это очень…