Понимаете, когда сюда приезжала группа «Овощи», состоящая как раз из инвалидов, да ещё и из детдома, я их спросил в эфире, это была новогодняя ночь. И это было такое рискованное решение — начать новогоднюю ночь с выступления группы инвалидов. Я их спросил, не оскорбительно ли для них слово «инвалид». И там один мальчик очень правильно сказал, что пенсия, которую мы получаем, оскорбительна, а слово «инвалид» нет. Тут уж назови как хочешь. И они вообще такие резкие ребята. Неслучайно они и группу свою так назвали.
В детский дом этот (это тоже дом отдыха в какой-то степени, потому что они туда попадают из обычных детдомов, и там они приходят в себя), к Лине Зиновьевой, которая содержит этот детдом «В гостях у Незнайки», я приезжаю душой отдохнуть, как это ни ужасно. И приезжаю я к ним с некоторыми новыми лекциями. Когда я собираюсь прочесть лекцию, относительно которой реакция мне будет непонятной и относительно которой я сам не знаю, что думать, я еду туда. Это недалеко от Москвы, под Внуковом. Я еду в первую очередь почитать им.
Они скажут правду. С ними невозможно сюсюкать, и сами они никогда не сюсюкают. Они говорят жестокие, честные, неприятные вещи. Вы бы видели, какими словами они прокладывали себе дорогу в студию, когда ехали на своих колясках на наш новогодний эфир. С этими ребятами не больно понежничаешь, в них нет манерности, и снисходительности они не терпят.
Поэтому я, наверное, знаете, все-таки за то, чтобы слово «инвалид» употреблять. В названии «Русский инвалид» нет ничего оскорбительного: так назывался русский журнал для ветеранов войны, исторический журнал. «Invalid» — это слово, которое отнюдь не является табуированным в других языках, в частности, в английском. «Невалидный» — ничего страшного; избыточная валидность — в этом ничего хорошего нет. Поэтому тут надо спорить не о словах. Тут надо спорить о том, какова пенсия по инвалидности и каковы права инвалидов в стране. Много ли мы знаем книг о них, много ли мы читаем об их положении, кроме как на портале «Такие дела», много ли мы им помогаем повседневно. Мне вот они помогают: когда у меня возникают вопросы по текстам, я к ним еду и им читаю. А чем я могу им помочь, я не знаю. Во всяком случае, в деньгах они не нуждаются. Они нуждаются, наверное, во внимании каком-то.
Я знаю, Владимир Алеников собирался про них фильм снимать, деньги ищет на это дело. Если Алеников снимет, то это гениальный, по-моему, режиссер (во всяком случае, когда речь заходит о детях). У него последняя картина «Странники терпения» с потрясающей ролью Лавроненко. Картина сильно меня удивила: там в середине картины происходит такой поворот, в алениковском, несколько садическом духе, поэтому мне интересно, что он снимет про этих детей. Володя Алеников мне друг, поэтому я могу об этом человеке, много старшем, говорить как бы панибратски. Вот если он снимет ту картину, которую он придумал, то это будет серьезный вклад в гуманизацию общества.