Почему в романах о Холмсе повествование ведётся от имени Ватсона? И верно ли, что сам Конан Дойль был невысокого мнения о Холмсиане?

Нет, конечно, дедуктивный метод у Холмса не главный, тем более, что, по-моему, Конан Дойл путал дедукцию с индукцией. Дедукция – это, вообще говоря, от общего к частному. А Холмс движется наоборот – от деталей к цели и картине преступления. Мне кажется, что дедуктивный метод – это выдумка. Да и вообще, Конан Дойл ценен нам не этим. Мы ценим Холмса не за игру ума. И, собственно, большинство его догадок – это наблюдение. Мы ценим Холмса (рассказы о Холмсе) за готическую атмосферу, за потрясающие чувство страшного и таинственного. Как вот, например, «Человек с белым лицом». Большая часть преступлений, кстати, имеют сверхъестественную разгадку, как в медузе, которую звали львиная грива, как в этом…

Я думаю, что Холмс не вне политики. Холмс не отождествляет политику и мораль. Когда ему предлагают конкретную ситуацию, он ее разруливает. Но, опять-таки, если в этой ситуации существует моральный аспект.

У Холмса свои представления о морали. Он не обязательно на стороне добрых, честных и законопослушных. Холмс на стороне сильных, как, собственно, в «Этюде в багровых тонах», на стороне сильных и не боящихся  рискнуть. Холмс на стороне людей, для которых мораль – это вопрос личного выбора и личной ответственности. Он такой как бы экзистенциалист, Колаковский до Колаковского. Мне кажется, что Холмс в политике («Скандал в Богемии» мы же помним) был бы незаменим, но ему нет там места.…

Не называйте себя «простым человеком». Человек сложен по определению. И «обычных людей» не бывает, человек – это необычно по определению. А научиться писать детективы очень просто: надо помнить, что в хорошем детективе ищут не преступника (преступник автору известен), а бога. И вот если вы сумеете превратить свои детективы в богоискательство (такие, как у Агаты Кристи, или как у Конан Дойля, найти raison d’etre, найти принципы, по которому он построен, – если у вас это получится, хорошо. А просто писать детектив… Всегда нужна сверхзадача. «Бросая в воду камешки, смотри на круги, ими образуемые, иначе такое бросание будет пустой забавой». Сочиняя детективный рассказ, пытайся понять…

Я много раз писал о том, что хорош не тот детектив, где автор ищет убийцу, потому что убийцу-то он знает, а тот, где он ищет бога. Наверное, «Преступление Гэбриэла Гэйла» или «Невидимка» Честертона. Все-таки не зря Набоков любил этого писателя. Из детективов Агаты Кристи я предпочитаю «Убийство в Восточном экспрессе» и «Убийство Роджера Экройда». «Десять негритят» — это хороший уровень. Кстати, я не рекомендую книги Кристи и Честертона для изучения языка, потому что все-таки они слишком сложны и путаны с детективной интригой. Тогда читайте Конан Дойла.

Мне атмосферно очень нравятся, конечно, «Пять зернышек апельсина» и «Пляшущие человечки». Именно потому, что страшно не тогда, когда…

Видите ли, Артур Конан Дойл, как и все авторы психологических текстов, пародировал устоявшийся жанр, потому что трикстер всегда разрушитель чьих-то чужих моделей. Новый Завет является утонченной и высокой пародией на Ветхий, то есть не пересмеиванием, а переводом в другой контекст. Точно так же и рассказы Артура Конан Дойла в известно степени пародия на традиционный детектив. Пародия потому, что моральные оценки не расставляются, и герой может быть вполне нравственным, как, например, преступник в «Этюде в багровых тонах». А сам сыщик тоже является в известном смысле фриком, не знающим, что Земля вращается вокруг солнца; таким человеком, действительно больше напоминающим преступника при…

Вот любопытная сюжетная параллель: он называл её «эта женщина», для нее был важен её портрет, а потом случился эпизод с участием группы подозрительных людей, бросанием некоторого предмета в огонь и спасением едва не погибших ценностей. После чего она сбежала. Это я про Холмса и Ирэн Адлер, а точнее, про Мышкина и Настасью Филипповну.

Понимаете, приведенные вами сюжетные узлы, если их интерпретировать по Проппу или по структурализму: потрет, влюбленность, бегство и бросание в огонь,— это сюжетные узлы, которые присущи довольно многим романтическим текстам в разных коннотациях. И роковой женский портрет — тут много можно вспомнить «Портертов» в диапазоне от Генри Джеймса до Оскара…

Видите, какая история. Вот это сложный вопрос, на самом деле, неоднозначный. Конан Дойл создал своего христологического персонажа — Холмса, с глуповатым другом — Ватсоном, с агентом зла — Мориарти, со смертью и воскресением у Рейхенбахского водопада, со всем набором качеств и чудачеств, которые трикстеру приличествуют. И отсутствие женщины рядом с ним, понятное дело, вкладывается в этот же набор. Но в одном здесь вопрос: мы знаем, что трикстер всегда несет благую весть, несет определенную программу, концепцию, и так далее. Благая весть Холмса — это его рационализм, сугубый прагматизм и, я бы сказал, абсолютный материализм его мышления. Потому что он же, как и всякий трикстер, живет в темные…

Понимаете, какая штука? Среди черт трикстера (а Шерлок Холмс, безусловно, трикстер) — ну, наличие глуповатого друга, часто повествователя, обязательно смерть и воскресение — наличествует очень важный момент. Почему этот персонаж всегда умирает и воскресает? Потому что он принадлежит прошлому и одновременно будущему, но не настоящему.

Так Христос, один из ряда таких героев (это всё христологическая линия), принадлежит Античности благородной и одновременно Возрождению, но жизнь его приходится на тёмные времена, на период между Античностью и Возрождением.

Точно так же Гамлет принадлежит Возрождению и Просвещению, но между ними идут два тёмных века — и поэтому отсюда…

Нет, не является. Тут совершенно патологическая в одном смысле причина: я очень люблю фактор Q, фактор quality, люблю качественную литературу. А как ни странно триллер имеет чрезвычайно высокие шансы быть качественным. Почему? Потому что насмешить или растрогать читателя — задача тьфу, в общем, это может сделать любой; а вот напугать — это надо чувствовать ритм, природу страшного, иррациональность, семантическую разнесенность деталей, чтобы было страшно. Как сделать страшно? Если на месте преступления находят пистолет, это не страшно, а если детские пластмассовые заячьи уши или пять зернышек апельсина или пеструю ленту, то это страшно. Вот героем этого дела был, конечно, Конан Дойл, вот…