Понимаете, какая штука? Среди черт трикстера (а Шерлок Холмс, безусловно, трикстер) — ну, наличие глуповатого друга, часто повествователя, обязательно смерть и воскресение — наличествует очень важный момент. Почему этот персонаж всегда умирает и воскресает? Потому что он принадлежит прошлому и одновременно будущему, но не настоящему.
Так Христос, один из ряда таких героев (это всё христологическая линия), принадлежит Античности благородной и одновременно Возрождению, но жизнь его приходится на тёмные времена, на период между Античностью и Возрождением.
Точно так же Гамлет принадлежит Возрождению и Просвещению, но между ними идут два тёмных века — и поэтому отсюда взялся шекспировский вопрос. Потому что современники Шекспира его не замечали, не понимали, они любили Бомонта и Флетчера, поэтому о Шекспире не осталось ни мемуаров, ни свидетельств, ни почти никаких вещей, потому что их не сберегали. Сберегали вещи, касавшиеся других, а Шекспира расценивали как ритора, демагога, такого Потрясателя сцены, Shake-scene (по аналогии с Потрясателем копья — Shakespeare), и издевались над ним разнообразно. Отсюда возник миф о том, что никакого Шекспира не было. Он был, но просто его не принимали всерьёз. Точно так же… Ну, не всё, конечно. Нет, были люди, которые его очень любили, но они были в меньшинстве. И именно его одиночеству посвящена большая часть сонетов — по крайней мере тех, которые могут быть надёжно атрибутированы ему.
Вот та же история, в общем, происходит с ситуацией Конан Дойля. Дело в том, что возникшая в викторианские годы эта проза, она возникает на фоне расцвета иррациональности и мистики, которые вообще для этого затянувшегося сонного царствования, такого затянувшегося распада очень характерны. Посмотрите — ну, «Доктор Джекилл и мистер Хайд» или, скажем, «Портрет Дориана Грея». Да и вообще викторианский роман — роман по преимуществу мистический.
И конечно, пародией на мистику всякую (это всегда же пишется в жанре пародии, как «Дон Кихот» на рыцарские романы), пародией на всякого рода мистику является и 56 рассказов и 4 повести о Шерлоке Холмсе. Холмс — носитель идеалов Просвещения, попавший в тёмную эпоху и не доживший (или доживший в старости) до модерна. Он сторонник ясного и трезвого сознания, сторонник разума. Он ненавистник мистики всякой, поэтому и надо её сгущать с такой силой, чтобы он её издевательски разоблачил.
Обратите внимание, собака Баскервилей — это не страшный пёс Зла, а это обычная большая собака, которую разрисовали фосфором. Союз рыжих не имеет к рыжим никакого отношения. Вообще то, что герой рыжий, не играет роли, важно, что его надо выманить из дому. Пёстрая лента оборачивается обычной гадюкой — страшной, но реальной. То есть это… Кстати, вспомните, в эту эпоху расцвет мистицизма переживает так или иначе вся литература — литература символистская, скажем. Ну, Метерлинк. Ну, возьмите Мопассана, который в это же время пишет «Орля» или «Руку трупа», или «Волосы», один из лучших его рассказов. Возьмите русскую мистику этого времени — Леонида Андреева, например. Ну, рассказ «Он», который я не рекомендую вам читать на ночь. (Но, бог его знает, может, вас, наоборот, это теперь усыпит.)
А на фоне этого — Шерлок Холмс с его ясным умом и рациональными причинами всего. Было несколько дел, которые он не смог разгадать, но и они, безусловно, имеют совершенно конкретное происхождение — иногда смешное. Обратите внимание, что Холмс — это человек с таким черноватым юмором. Поэтому мистицизм, нагнетаемый Конан Дойлем — это сеанс чёрной магии с её последующим разоблачением.
