Понимаете, Маяковский вообще ближе к 1927 году стал понимать трагедию проигравших. Потому что среди этих проигравших оказался он сам. Это тогда он сказал, что иногда время задвигает Пастернака, а выдвигает Маяковского, а иногда — наоборот. Он понимал, что время задвигает его.
Поэтому ему был понятен император, вызывал у него сострадание. В стихотворении об императоре появляются черновые — потом, конечно, отброшенные — строчки «Коммунист и человек не может быть кровожаден». Появляются и нотки сочувствия при изображении отъезда Врангеля. «На оба колена упал главнокомандующий», «Ваше превосходительство, грести? Грести». Когда уже под пулями, при появлении преследователей, за секунду до того, как последняя пядь крымского берега станет красной, советской, он падает на колени, прощается с крымской землей, прыгает в лодку и после этого отчаливает.
Вы же знаете, как происходила эвакуация из Крыма. Крым — вообще такая вечно пограничная точка в России. Крошечный полуостров, на котором вершатся судьбы. Не раз ещё он нас удивит. Поэтому, конечно, для Врангеля эта последняя пядь русской земли под ногами — одна из самых больших трагедий, один из величайших моментов его жизни. И главнокомандующий Врангель, конечно, изображен у Маяковского с долей сочувствия.
Я думаю, что и Колчак у него был бы изображен с долей сочувствия. Помните, уже в «Окнах РОСТА» о нем говорится без особой враждебности, а скорей со снисходительностью. «Пробегом в вашем городе, даю единственную гастроль Верховного правительства» — это жалкость, это уже интонация победителя у Маяковского.
Он вообще не был кровожаден. Он был кровожаден в ранней поэме «150 000 000» (1922 год), но в зрелые годы предпочитал толерантность.
И больше скажу: он напечатал в «ЛЕФе» статью Перцова об анекдоте в 1927 году — первый опыт исследования советских анекдотов. Он говорил, что анекдоты — это самоутешение, в некотором смысле самоублажение проигравшего класса. Но мы не можем запретить проигравшему классу фрондировать в кулак, иронизировать под подушкой. Это довольно милосердная точка зрения, тем более что, судя по тотальности рассказывания анекдотов в России, проигравшим классом является все население страны.
