Прежде всего, это довольно плохие стихи. Хорошими я их могу назвать только в одном отношении: они очень точно и адекватно выражают позицию ресентимента, позицию ресентимента у Бродского в отношении с женщинами, с Украиной, отчасти и с родиной.
Я добавил урок по русскому эмигранту как культурному герою и обратил внимание на любопытную ноту. У Бродского вообще нет антипатриотической позиции. Бродский – это своего рода тринадцатый апостол, он в этом плане идет вслед за Маяковским. Это ситуация отвергнутой любви. Понимаете, почему он пишет «На смерть Жукова»? В чем здесь прямая линия?
Трудно представить чисто психологически, чисто по-человечески что-то более далеко от Бродского, чем Жуков. Бродский, как он сам говорил, с вечной тряской, с вечной нервозностью, с гениальностью совершенно чужд Жукову с его характером и нравами мясника, но при этом, конечно, с огромным мужеством и полководческим (каким-никаким) талантом. Другое дело, что он не очень сообразуется с потерями, но это тоже для Россия традиция.
Бродский пишет о Жукове как опальный гений об опальном гении, как опальный поэт об опальном полководце. «Мы любили Россию, мы могли для нее сделать много хорошего и делали. И сделали бы еще больше, если бы нам позволили. Но мы в опале». «Кончили дни свои глухо, в опале, как Велизарий или Помпей».
Это именно традиция невостребованной, оскорбленной, отвергнутой любви. «Я мог бы для тебя такое сделать, но ты этого не хочешь, ты боишься – так вот, на тебе, пожинай, вот тебе мое великолепное презрение». Так что позиция Бродского – это всегда позиция патриота, только того патриота, который хочет любить родину на своих условиях, а не навязанных ею. «Жуков от поэзии» – так он это понимал.
И мне кажется, что «На независимость» Украины написано с тех же позиций – с позиций оскорбленной любви. Просто как стихотворение это плохо – плоско и плакатно. Параллели между Маяковским и Бродским не мной замечены, а это как раз стихотворение Маяковского «Нашему юношеству». Карабчиевский начал исследовать эту линию. Конечно, это «Нашему юношеству»:
я
адрес
по-русски
спросил у хохла,
хохол отвечал:
— Нэ чую. —
Это абсолютно то же самое, с той же лексикой.
