Напрашивается глупая шутка про свинью: «Не надо быть свиньей, и дети не будут поросятами», но это, к сожалению, не помогает. Во-первых, эта острота довольно пошлая, а во-вторых, видите, даже Льюис Кэрролл, который уж на что любил детей (некоторые считают, что слишком) вывел все равно ребенка в образе поросенка в «Алисе в стране чудес», и дети обожают этот эпизод. Видимо, некоторое обаятельное свинство, действительно, входит в канон детского поведения. Знаете, я боюсь детей, которые хорошо себя ведут. Я боюсь послушных детей — не то чтобы из них вырастали рабы, но вообще всякое такое сладенькое послушание немножко подозрительно, оно наводит на мысль об Иудушке Головлеве, который, помните, все время целовал милого друга маменьку в плечико, а впоследствии задушил всю семью своими паучьими сетями. Я не очень люблю послушных детей. Хотя на моей совести есть несколько грехов, когда я на своих орал самым беспардонным образом, и мне очень за это стыдно.
Когда-то Валерий Попов очень правильно сказал, что ребенок — это колоссальный усилитель: ни за кого не испытываешь такой радости, как за ребенка, и ни перед кем — такого стыда, как перед ребенком. Он рассказывал, как своей дочери купил билеты на концерт итальянцев, которая приняла, кстати, их довольно равнодушно, но он говорит: «Я был так счастлив, таща ей эти два билета! Ни одна моя покупка в эти годы не радовала». Ну и действительно, ребенок всегда гигантски усиливает любую эмоцию, и мне довольно стыдно, в общем. «Довольно стыдно мне», как любил цитировать Маяковский. Но что говорить? Все-таки их непослушание меня отчасти радует, потому что послушание их меня был пугало. Я не люблю в себе авторитарного родителя.