Это очень интересный роман и очень интересный повод для разговора, и наверняка это «Новые горизонты» будущего года, потому что литературная репутация Горалик весьма высока. Как поэта репутация высока заслуженно, как прозаика — нет, но это отдельная тема.
«Имени такого-то» — интересный эксперимент по внедрению фантастики в разговор о войне, даже не фантастики, а фантазийности такой. Но дело в том, что рецензия Дмитрия Бутрина, в которой утверждается первенство Горалик в этом жанре, продиктована (при всем уважении к Бутрину) некоторой самонадеянностью, обычно присущей всем ЧГКшникам и просто недостаточным знакомством с материалом. В конце концов, «Мифогенная любовь каст» Пепперштейна и соавторов уже давно внедрила мотивы русской сказки в военную прозу. А попытки фантазийного вмешательства в войну есть во многих текстах. Дело в том, что у Горалик эти вмешательства показались мне неорганичными, это ходячие зенитки или корабль, превращающийся в рыбу. Неорганичным именно потому, что это ничего не добавляет к образу героев, да и сами образы героев показались мне достаточно картонными.
По сравнению с эстонской картиной «Безумие», вот эта история эвакуации дурдома…. Она хотя и очень хорошо написана, показалась мне недостаточной, что ли, человеческой. Как раз человечности, человеческих образов, психологичности — а когда речь идет о психах, психологизм только приветствуется — мне там не хватило. Там, по-моему, есть некоторое количество штампов, например, в сцене со сталинским портретом. Притом, что Горалик — выдающийся поэт, прозаик, интересный эссеист, вообще одна из самых любопытных на сегодня фигур. Но роман мне показался неорганичным именно потому, что здесь великолепная возможность использована вполсилы. А то, что написать реалистический роман о русской революции или о войне или о любых великих событиях двадцатого века с использованием только эпических, соцреалистических технологий невозможно, — это общее место. В конце концов, грех цитировать себя, но, простите, «Истребитель» — это тоже роман о том, как Гриневицкий улетел в Вальгаллу. То есть там тоже есть фантастические вкрапления, без которых невозможно уже сейчас. То есть это не новые идеи, не новые технологии, ничего революционного там нет.
Другое дело, что сегодня нужно некоторое дерзновение, чтобы в канонизируемый образ войны вписать фантастику. Но, простите, когда откровенную фантастику о войне производят авторы фильма «Зоя», такая фантастика все-таки лучше, как мне кажется.