Симор застрелился, потому что рыбка-бананка не может вернуться в нору, она съела слишком много бананов. Симор застрелился, потому что после войны и после своего духовного опыта (который, может быть, от войны и не зависим) он не может больше жить с людьми. Вот и всё.

А что там понимать-то? Там очень простой рассказ, по-моему. «Хорошо ловится рыбка-бананка» — ну чего там не понять? Набоков очень любил этот рассказ. Это замечательная метафора возвращения с войны: рыбка-бананка съела так много бананов, что не может вернуться. Мне больше всего нравится, что крошка Сибилл, когда Симор поцеловал её пятку, убегает от него, забыв, кто он такой. «See more Glass» — «видеть больше стекла». Райт-Ковалёва перевела это как «Семиглаз», и мне это очень нравится. Это хороший рассказ. Понимаете, я гораздо больше люблю «Выше стропила, плотники», там как-то меньше понтов. А вот «Хорошо ловится рыбка-бананка» — там слишком много презрения к человечеству. Какие-то…

Это не совсем, так сказать, изложимо в рациональных терминах. Как любит говорить Андрей Кураев, повторяя мысль какого-то из великих богословов: «Бытие Божие не доказуется, а показуется». «Выше стропила, плотники» — кстати, как и многие тексты Чехова, любимого Сэлинджером, как и многие тексты Кафки,— они сильны эмоцией, а не мыслями. Эмоция же там очень проста. Это, с одной стороны, разоблачение такого подросткового и солдатского высокомерия при виде обывателей, потому что это высокомерие само по себе неплодотворно, и где нет любви, там нет и понимания. Ну а с другой стороны, это такое нарастающее чувство ужасной духоты, ужасного диссонанса с миром, которое не может ничем…

Смею сказать, потому что у Набокова был хороший вкус. А если говорить серьезно, то Набоков не любил, как он говорил, «книг с картинками и с диалогами». Роб-Грийе — это опыт создания такой сновидческой, немножечко в каком-то смысле тоже сюрреалистической языковой ткани, которая для Набокова представлялась идеалом. Во всяком случае, это не из снобизма было, потому что Набоков любил разное. Набоков любил, скажем, «Рыбку-бананку» Сэлинджера, называл её лучшим послевоенным рассказом, и правильно делал. Вот уж совсем рассказ без понтов, хотя и довольно тонкий психологически. Простой американский рассказ, на сегодняшний вкус. При всем тогдашнем скрытом буддизме автора, при всей его…