Я очень люблю георгиевскую. Это настолько святое для меня имя. Я в детстве прочел её роман «Отец». Он был для меня (не только потому, что я рос без отца) каким-то сильнейшим впечатлением. Вот это такая экспрессивная, даже рискнул бы я сказать, экспрессионистская проза — быстрая, эмоциональная. Какие-то куски оттуда — сумасшедшая, которая плачет под дубами — врезаются в память, я это помню на всю жизнь. «Саша, лучше бы ты меня ударил». Игрушки, которые ломают бормашину. Это запомнилось на всю жизнь. Я наизусть эту книгу помню, с детства все это запоминается. У меня долгое время Георгиевская была любимой писательницей. И «Колокола», и «Лгунья». Меня поражала их перекличка с другой любимой писательницей моего детства — Галиной Демыкиной. Даже у Георгиевской в одном месте героиня поет песенку Демыкиной про осликов. Демыкина и особенно, конечно, «Мой капитан», «Лембой» и «Чуча» — вот эти повести. Какая она классная была!
«Лгунья» — это такая духовная автобиография, перенесенная на 40 лет вперед. Там действие происходит в 60-е, а молодость Георгиевской пришлась на 20-е. Георгиевская мало прожила, не дожила даже до шестидесяти. У нее были депрессии частые, и она покончила с собой, наглотавшись таблеток. Но у нее эта депрессия ощутима в прозе: в ней есть какая-то совершенно с тех пор неповторимая чрезвычайно живая интонация. И героини её такие неправильные. её называли часто сентиментальной, и, кстати говоря, в очерке Лидии Чуковской подчеркнута почти графоманская сентиментальная природа некоторых её сочинений, но это не так. Мне кажется, что в её непосредственности, в её искренности, в её невероятной чуткости и ранимости были какие-то важные для моего детства вещи. Она действительно человек невероятно интеллигентный, страшно страдавший от всего. Пошлое слово — «ранимый», не хочется его произносить. Но при этом у нее невероятная изобразительная сила.
«Колокола» — повесть о такой любви немолодого композитора совершенно великолепна по своей непосредственности, по точности каких-то душевных реакций. Да и вообще, Сусанна Георгиевская — это один из самых обаятельных писателей 60-70-х годов. Она, к сожалению, известная очень узкому кругу людей, но мы её именем пользовались как паролем. Мне когда-то Залотуха сказал: «Мы тайное общество любителей Константина Воробьева». Я был принят в это тайное общество, потому что я очень любил «Вот пришел великан» и «Крик». Ну и «И всему роду твоему мне нравилось». Вот как Залотуха принял меня в это тайное общество, и я потом нескольких людей туда посвятил, так же у нас было тайное общество любителей Сусанны Георгиевской. Их очень мало, но я уверен, что если вы сегодня прочтете «Лгунью» и особенно «Отца» (его я люблю больше всего), вы поразитесь, какие удивительные бездны жили в душе советского человека.