Войти на БыковФМ через
Закрыть
Литература

Не могли бы вы составить список книг для современного российского подростка?

Дмитрий Быков
>100

Видите, в чем проблема? Подростковая литература – это тот сегмент, который сегодня практически не тронут, который оставляет нам огромное пространство для творчества и самовыражения. Современный подросток гораздо быстроумнее, талантливее нас, больше эрудирован, соображает просто быстрее. И есть три вида подростковой литературы, которые всем надоели. Первый – новенькая (или новенький) приходит в класс, возникает любовь и ненависть (и травля), вторая история – это история буллинга и при этом, как правило, история любви между брутальным байкером и девочкой-чистюлей. Грубо говоря, девочка-пай (как это пел Круг, как Сергей Крылов пел: «Так соединились детские сердца, так узнала мама моего отца», он чистил краденый наган, а она ходила в музыкальную школу…). Все это использовать в блатном шансоне, в том числе и в фильме «Бригада», который сделан в жанре очень качественного блатного шансона.

Ну и третья разновидность – это мальчик-путешественник, типа Томека у Альфреда Шклярского. Томек Вильмовский – герой нашего детства. Грубо говоря, подросток открывает мир, подросток открывает мир, странствует по опасным местам, такой Индиана Джонс, если угодно.

Все эти вещи тысячу раз опробованы. Мы страдаем очень от отсутствия нового подросткового романа, новой подростковой фабульной схемы. Я это и пытаюсь сделать. У меня есть группа израильских подростков, с которыми я как раз и пытаюсь сочинить такой роман. Это совершенно гениальные дети, они придумали один сюжет. Сюжет немножко похожий на маканинское «Где сходилось небо с холмами», где человек реализацией таланта уничтожает весь свой бэкгранунд, где его родной город платит существованием за его профессиональную состоятельность. Я пересказываю очень грубо и пошло, но в оригинале это то же самое.

Да, еще там один ребенок придумал сюжет, я не свечу этот сюжет никак, я просто спешу его застолбить, чтобы не придумали другие. В городе живут два племени – оседлые и кочевые. Есть попытки кочевых осесть, но ничего не получается. И вот завязываются отношения между оседлым мальчиком и кочевой девочкой. Это очень перспективный сюжет, хотя это, конечно, «Кармен» – роман Хосе и цыганки. Но на современном материале, особенно если хорошо описать эти две культуры – бродячую и оседлую, это может получится гениально.

Я очень жду, я пытаюсь добыть из современных людей новый сюжет для подросткового романа. На творческих семинарах мы это пытаемся сделать. Понимаете, очень мощный и очень перспективный был бы сюжет о двух умных детях 13-14 лет, которые как-то физиологический вызов пытались бы преодолеть. Это то, о чем Нагибин в «Тех юных годах», описывая Оську, писал: «Она помогла ему сделать нелегкий для всякого значительного юноши шаг». То есть, грубо говоря, отдаться значительному юноше – умному и рефлексирующему, чтобы он не комплексовал, – это довольно трудная проблема.

И вот взять историю двух умных детей, которые с трудом преодолевают физиологические барьеры. А им, допустим, по 14 лет, такие Ромео и Джульетта. Это то, что у Грина гениально решено в повести «Виноваты звезды» (тем более, что там они еще и инвалиды оба). Гомерически смешной и бесконечно трогательный эпизод, когда она пытается приладить капельницу, а он – какой-то дыхательный аппарат, и все-таки трахнуться. Это потрясающе написано и с большим тактом. Вот этот такт – это очень важная штука.

Так что подростковый роман о физиологической стороне любви был бы мне очень важен и дорог. Но это должен написать человек, который сам недалеко ушел от этого опыта, который это помнит. А как подростку в голову вложить такой опыт? Я не очень представляю, кто это может быть.

Ну и конечно, вечная тема – участие подростков в войне. Должен же подросток задумываться о том, на что он тратит жизнь, ему война не должна нравиться. Но в какой-то момент герой, скажем, «Оружейника Тарасюка» у Веллера понимает, что он ничего другого делать не умеет. Более того, он получает удовольствие от стрельбы по людям.

Это могла быть очень сильная тема. Не знаю, какой должна быть книга для современных подростков. Я, кстати, думаю, когда закончу  «Интим» (вот этот роман новый), это будет вполне подростковая книга. Там герою в момент начала действия 12 лет. Думаю, что может быть. Но это сопряжено с огромными трудностями, и прежде всего потому, что роман не про то. Роман про любовь к внутренней девушке, а это не всякому подростку будет интересно.

Отправить
Отправить
Отправить
Напишите комментарий
Отправить
Пока нет комментариев
Какую литературы вы могли бы посоветовать о молодежных группировках, демонстрирующихся в сериале «Слово пацана» Жоры Крыжовникова?

Об этом огромная литература, начиная с «Вестсайдской истории», которая изначально была пьесой. Это явление оформилось в Нью-Йорке в 50-е годы. Об этом и роман Сола Юрика «Warriors», который переведен как «Воины». Огромное количество романов о бандах.

Из российских книг такого рода ничего не знаю. Только, может быть, «Бригаду», которую Велединский написал как сценарист, вместе с двумя соавторами. Он написал очень качественно, на мой взгляд. А так тема не отрефлексирована, потому что непонятно, как к ним относиться. Для автора «Warriors» они герои, для автора «Вестсайдской истории» они чудовища, и любовь возникает вопреки этим диким законам, как и в «Ромео и Джульетте». Я-то, в общем, к…

Какие триллеры вы посоветуете к прочтению?

Вот если кто умеет писать страшное, так это Маша Галина. Она живет в Одессе сейчас, вместе с мужем своим, прекрасным поэтом Аркадием Штыпелем. И насколько я знаю, прозы она не пишет. Но Маша Галина – один из самых любимых писателей. И вот ее роман «Малая Глуша», который во многом перекликается с «ЖД», и меня радуют эти сходства. Это значит, что я, в общем, не так уж не прав. В «Малой Глуше» есть пугающе страшные куски. Когда там вдоль этого леса, вдоль этого болота жарким, земляничным летним днем идет человек и понимает, что расстояние он прошел, а никуда не пришел. Это хорошо, по-настоящему жутко. И «Хомячки в Эгладоре» – очень страшный роман. Я помню, читал его, и у меня было действительно физическое…

Нравится ли вам экранизация Тома Тыквера «Парфюмер. История одного убийцы» романа Патрика Зюскинда? Можно ли сравнить Гренуя с Фаустом из одноименного романа Иоганна Гёте?

Гренуя с Фаустом нельзя сравнить именно потому, что Фауст интеллектуал, а Гренуй интеллекта начисто лишен, он чистый маньяк. Мы как раз обсуждали со студентами проблему, отвечая на вопрос, чем отличается монстр от маньяка. Монстр не виноват, он понимает, отчего он такой, что с ним произошло, как чудовище Франкенштейна. Мозг – такая же его жертва. Маньяк понимает, что он делает. Более того, он способен дать отчет в своих действиях (как правило).

Ну а что касается Гренуя, то это интуитивный гений, стихийный, сам он запаха лишен, но чувствует чужие запахи. Может, это метафора художника, как говорят некоторые. Другие говорят, что это эмпатия, то есть отсутствие эмпатии. По-разному, это…

Какого американского писателя нельзя миновать при изучении сегодняшней литературы?

Тут довольно спорны мои мнения. Мне кажется, что Хеллера никак нельзя миновать, и позднего Хеллера в том числе, хотя наиболее известен ранний и средний, то есть «Уловка-22» и «Что-то случилось». Но мне кажется, что и «Picture this» и «Closing Time», продолжение «Уловки», и последний автобиографический роман — мне кажется, это безусловно читать надо. Мне кажется, из Дэвида Фостера Уоллеса необязательно читать все, но по крайней мере некоторые эссе и рассказы, этого не минуешь никак. «Corrections» Франзена, мне кажется, тоже нельзя миновать никоим образом. Кстати говоря, «Instructions» Адама Левина тоже хорошо было, очень занятная книга, хотя чрезмерно затянутая, на мой взгляд. Ну и «Тоннеля»…

Как вы относитесь к высказыванию, что городская среда и архитектура формируют человека и общество?

Не верю в это. Я помню замечательную фразу Валерия Попова о том, что когда ты идешь среди ленинградской классической архитектуры, ты понимаешь свое место, ты знаешь его. Справедливо. Но знаю я и то, что никакая архитектура, к сожалению, не способна создать для человека культурную, воспитывающую его среду. В Европе все с архитектурой очень неплохо обстояло: и в Кельне, и в Мюнхене, и никого это не остановило. И в Австро-Венгрии, в Вене, неплохо все обстояло. И все это уничтожено. И Дрезден, пока его не разбомбили, был вполне себе красивый город. Я не думаю, что городская среда формирует. Формирует контекст, в котором ты живешь.

Другое дело, что, действительно, прямые улицы Петербурга как-то…