Войти на БыковФМ через
Закрыть
Литература

Не могли бы вы составить список книг для современного российского подростка?

Дмитрий Быков
>100

Видите, в чем проблема? Подростковая литература – это тот сегмент, который сегодня практически не тронут, который оставляет нам огромное пространство для творчества и самовыражения. Современный подросток гораздо быстроумнее, талантливее нас, больше эрудирован, соображает просто быстрее. И есть три вида подростковой литературы, которые всем надоели. Первый – новенькая (или новенький) приходит в класс, возникает любовь и ненависть (и травля), вторая история – это история буллинга и при этом, как правило, история любви между брутальным байкером и девочкой-чистюлей. Грубо говоря, девочка-пай (как это пел Круг, как Сергей Крылов пел: «Так соединились детские сердца, так узнала мама моего отца», он чистил краденый наган, а она ходила в музыкальную школу…). Все это использовать в блатном шансоне, в том числе и в фильме «Бригада», который сделан в жанре очень качественного блатного шансона.

Ну и третья разновидность – это мальчик-путешественник, типа Томека у Альфреда Шклярского. Томек Вильмовский – герой нашего детства. Грубо говоря, подросток открывает мир, подросток открывает мир, странствует по опасным местам, такой Индиана Джонс, если угодно.

Все эти вещи тысячу раз опробованы. Мы страдаем очень от отсутствия нового подросткового романа, новой подростковой фабульной схемы. Я это и пытаюсь сделать. У меня есть группа израильских подростков, с которыми я как раз и пытаюсь сочинить такой роман. Это совершенно гениальные дети, они придумали один сюжет. Сюжет немножко похожий на маканинское «Где сходилось небо с холмами», где человек реализацией таланта уничтожает весь свой бэкгранунд, где его родной город платит существованием за его профессиональную состоятельность. Я пересказываю очень грубо и пошло, но в оригинале это то же самое.

Да, еще там один ребенок придумал сюжет, я не свечу этот сюжет никак, я просто спешу его застолбить, чтобы не придумали другие. В городе живут два племени – оседлые и кочевые. Есть попытки кочевых осесть, но ничего не получается. И вот завязываются отношения между оседлым мальчиком и кочевой девочкой. Это очень перспективный сюжет, хотя это, конечно, «Кармен» – роман Хосе и цыганки. Но на современном материале, особенно если хорошо описать эти две культуры – бродячую и оседлую, это может получится гениально.

Я очень жду, я пытаюсь добыть из современных людей новый сюжет для подросткового романа. На творческих семинарах мы это пытаемся сделать. Понимаете, очень мощный и очень перспективный был бы сюжет о двух умных детях 13-14 лет, которые как-то физиологический вызов пытались бы преодолеть. Это то, о чем Нагибин в «Тех юных годах», описывая Оську, писал: «Она помогла ему сделать нелегкий для всякого значительного юноши шаг». То есть, грубо говоря, отдаться значительному юноше – умному и рефлексирующему, чтобы он не комплексовал, – это довольно трудная проблема.

И вот взять историю двух умных детей, которые с трудом преодолевают физиологические барьеры. А им, допустим, по 14 лет, такие Ромео и Джульетта. Это то, что у Грина гениально решено в повести «Виноваты звезды» (тем более, что там они еще и инвалиды оба). Гомерически смешной и бесконечно трогательный эпизод, когда она пытается приладить капельницу, а он – какой-то дыхательный аппарат, и все-таки трахнуться. Это потрясающе написано и с большим тактом. Вот этот такт – это очень важная штука.

Так что подростковый роман о физиологической стороне любви был бы мне очень важен и дорог. Но это должен написать человек, который сам недалеко ушел от этого опыта, который это помнит. А как подростку в голову вложить такой опыт? Я не очень представляю, кто это может быть.

Ну и конечно, вечная тема – участие подростков в войне. Должен же подросток задумываться о том, на что он тратит жизнь, ему война не должна нравиться. Но в какой-то момент герой, скажем, «Оружейника Тарасюка» у Веллера понимает, что он ничего другого делать не умеет. Более того, он получает удовольствие от стрельбы по людям.

Это могла быть очень сильная тема. Не знаю, какой должна быть книга для современных подростков. Я, кстати, думаю, когда закончу  «Интим» (вот этот роман новый), это будет вполне подростковая книга. Там герою в момент начала действия 12 лет. Думаю, что может быть. Но это сопряжено с огромными трудностями, и прежде всего потому, что роман не про то. Роман про любовь к внутренней девушке, а это не всякому подростку будет интересно.

Отправить
Отправить
Отправить
Напишите комментарий
Отправить
Пока нет комментариев
Какую литературы вы могли бы посоветовать о молодежных группировках, демонстрирующихся в сериале «Слово пацана» Жоры Крыжовникова?

Об этом огромная литература, начиная с «Вестсайдской истории», которая изначально была пьесой. Это явление оформилось в Нью-Йорке в 50-е годы. Об этом и роман Сола Юрика «Warriors», который переведен как «Воины». Огромное количество романов о бандах.

Из российских книг такого рода ничего не знаю. Только, может быть, «Бригаду», которую Велединский написал как сценарист, вместе с двумя соавторами. Он написал очень качественно, на мой взгляд. А так тема не отрефлексирована, потому что непонятно, как к ним относиться. Для автора «Warriors» они герои, для автора «Вестсайдской истории» они чудовища, и любовь возникает вопреки этим диким законам, как и в «Ромео и Джульетте». Я-то, в общем, к…

В чем новизна и актуальность романа «Обезьяна приходит за своим черепом» Юрия Домбровского?

Видите ли, неслучайность этого чуда в том, что рукописи не горят. Это доказано многими. А в чем новизна и актуальность. Ну, видите, Домбровский один из очень немногих людей, кто тогда подходил к проблеме фашизма с антропологической точки зрения, для кого фашизм — это явление биологическое. Вот мне тот же Тилье в интервью сказал, что «как XX век концепцию человека резко перестроил. Оказалось, что внутри человека ледяная бездна, что копни — и ты попадешь в зло. Потому что двадцать веков человеческой истории всё-таки исходили из того, что зло — внешнее, что оно зависит от множества внешних условий. Оказалось, что все-таки христианство право в коренной роли личности. Никакие внешние условия личность…

Кто из современных авторов может стать классиком, которых будут читать через лет сто?

Алексей Иванов, я думаю; по крайней мере, с «Ненастьем», а, может быть, «Блуда и МУДО» и «Географ глобус пропил». У Иванова, безусловно, есть такие шансы. Из поэтов; безусловно, Найденко. У Иры Евса, кстати, харьковчанки замечательной есть шансы. У нее замечательные есть стихи, да и человек она такой, вполне соответствующий своему поэтическому уровню. У Лимонова, я думаю, бессмертие такое довольно-таки гарантированное есть. Он совсем рядом ушел, и думаю, что он себя в литературу впечатал, и не рядом с Селином, а где-то повыше. А вообще это ведь вещь совершенно непредсказуемая. Мы кого-то из гениев, ныне живущих, совершенно не знаем сегодня. Я в этом уверен. Я уверен, что долго будут читать…

Можно ли считать «Заводной апельсин» Энтони Берджесса попыткой оправдания неизбежного подросткового насилия?

Нет, конечно. «Заводной апельсин» вообще книга, написанная умирающим; как бы написанная человеком, который пребывает на грани смерти. Берджесс узнал, что у него опухоль мозга, решил завещать своей семье хоть какие-то деньги, и чтобы им было на что жить, решил написать такой мрачный бестселлер, который был совершенно не похож на остальные его произведения. Он как бы выписал свою опухоль в эту книгу и после этого выздоровел, и после этого действительно избавился от наваждения. Эта книга производит такое мрачное впечатление (равным образом и фильм), потому что и Берджесс, и Кубрик; все, что их мучило; все, что было для них наиболее неприемлемого, вложили в эту картину и в этот роман. Говорить, что…