Числа

Садической — вряд ли, а то, что это преодоление каких-то комплексов своих — это бесспорно. Но вместе с тем не стоит забывать, в каких обстоятельствах эта книга создалась. Это такая реакция на волну зверств конца 80-х — начала 90-х годов, когда в проснувшемся обществе зверство зашкаливало. Когда убийство стало повседневностью. И в некотором смысле самая точная книга об атмосфере ранних 90-х — это сорокинский гротеск. «Сердца четырех» — это такой антипроизводственный роман. В производственном романе бетон строили, созидали; в романе антипроизводственном в него закатывали, но суть его не изменилась. Это такая реакция советского общества на его десоветизацию. Зверское было время, да. И поэтому…

Кто такой профессор Жаринов? Вот уже третий раз получаю на него ссылку, и он говорит о человеке, гораздо более известном и, в общем, заслужившем, наверное, гораздо более уважительное отношение.

Пелевин — крупнейший русский прозаик нашего времени. Блистательный писатель. Он может написать 10 плохих романов, а потом шедевр. И что там думает о нем профессор, чье имя известно гораздо менее широкому кругу лиц, мне кажется, не так принципиально. Надо всё-таки уважать человека, который что-то сделал.

Пелевин сделал очень многое. Мы говорим его словами, мы пользуемся его формулами, его персонажи вошли в нашу жизнь. Пелевин написал «Жизнь насекомых» и «Числа» — два абсолютно великих…

О том, что в отношении к женщине от жалости до изнасилования один шаг, и трудно представить себе мужчину, который в душе не является сексистом. Это такая довольно такая вредная, враждебная мораль. На самом деле, о том, что нравственность определяется никакими-то кодексами, а числами Фибоначчи. Что Случайные число гораздо разумнее, нежели любые правила. Мы с Александром Поповым в его лице довольно часто обсуждали эту проблему. Возможна ли цифровая этика? В последнее время этим Березовский интересовался, все-таки математик по образованию. Я думаю, что наибольший вклад, что ли, в эту тему внес Пелевин в «Числах». «Нимфоманка» — это довольно остроумное упражнение на эту тему. Тоже такая попытка…

Понимаете, для меня «Числа» — это высший класс. Я с нетерпением жду его будущей книги, которая выйдет 15 августа, поговаривают. То есть в середине августа. Я буду читать все, что издаст Пелевин, хотя бы он издал личные дневники, хотя бы он издал, как я писал когда-то, свои счета из прачечной. Это крупный писатель и каждый его шаг мне интересен. Но из написанного им после «Чисел» я выше всего ставлю «Священную книгу оборотня», на второе место я бы поставил «Тайные виды на гору Фудзи». А что касается остальных его сочинений, мне кажется, что и «t», и «Смотритель», и «iPhuck» — это был в известном смысле шаг назад. Во всяком случае, именно в смысле пластики.

Нет, не отражаются. Здесь описано именно… Вот почему я считаю «Числа» лучшим романом Пелевина? Здесь описано обсессивно-компульсивное расстройство и подчёркнуто, что оно порождается этой эпохой. Почему? Потому что обсессивно-компульсивное расстройство всегда возникает на фоне тревоги, страха и зыбкости внутренних границ, поэтому человек верит в числа и не верит в правила. Вот это совершенно точно.