Видите, здесь сложнее. Конечно, метафора института для Кинга восходит еще к «Воспламеняющей взглядом», к «Мертвой зоне», к жертвам экспериментов или случайно одаренным людям, которых пытаются использовать во зло. Это вечная кинговская тема. Но «Институт», во всяком случае, получился именно потому, что он ставит вопрос более серьезно и более широко. Во-первых, как должна выглядеть идеальная школа для одаренных детей? Вот здесь убивают их родителей, а детей похищают. Понятное дело, что такой ребенок ни к какому сотрудничеству с вами готов не будет, особенно если вы таланты добываете из него такими способами, как когда вы держите его под водой и заставляете захлебываться. Это, конечно,…

Любопытная мысль, Но на самом деле мне кажется, это просто пример бессмысленной жестокости. Тоже некоторое over-interpretation. Для Стивена Кинга, во всяком случае, собака (мы помним с собачкой Стикен в «Мешке костей»), конечно, друг человека, но не думаю, что душа.

Душа — это у Тургенева, совершенно четко. Во всех 3-х его текстах, посвященных собаке — в «Муму», в рассказе «Собака» и в стихотворении в прозе «Собака» — эта метафора прослеживается. Кстати говоря, его знаменитые « Пятьдесят недостатков ружейного охотника и пятьдесят недостатков легавой собаки» только притворяются текстом об охоте. На самом деле это текст о литературе. Спроецируйте, экстраполируйте это на писательский…

Сам Вяземский насколько я знаю, так не считает. Мы с Юрием Павловичем друзья, хотя и очень по-разному смотрим на вещи. «Шута» я считаю великой книгой. Шут не трикстер, потому что в основе поведения трикстера лежит милосердие. Трикстером является учитель. Вот в нем есть трикстерские черты.

Вообще настоящий трикстер — это Джонни Смит из «Мертвой зоны», романа, который мать так любила. И не просто любила. Он же выходил в «Иностранке» в 3-х номерах. 2 номера я принес, а 3-го еще не было. И окончание романа она увидела во сне. Вот как-то она угадала, что этот Грег Стилсон схватит ребенка и им прикроется. Это чудо какое-то! Я когда Кингу об этом рассказал, он сказал: «Ну, со мной всегда так».…

В значительной степени это поэма, такой поэтический реализм. У Кинга такое есть. Это не очень ему удается, но он к этому стремится. Это есть в «Парне из Колорадо». Это чувство огромных, пустых пространств, которые и есть, по-моему, главная поэтическая эмоция. То, что остается в поэзии, если убрать из нее сюжет, социальность, перечень вещей, и так далее. Остается чувство огромной, печальной тоски, «божьей тоски», как это называли Ахматова и Гумилев. Вот это и есть в «Темной башне» – чувство огромных, больших и пустых пространств. Вообще, «Темная башня» – хорошая книга, хотя я не разделяю мнение друга моего Вадима Эрлихмана, одного из главных наших по Кингу специалистов, который считает, что…