Безусловно, Полански. Может быть, потому что Полански более насмешлив, более парадоксален. Вот мы с Данилевским довольно много говорили о Поланском, как ни странно, потому что они оба с Данилевским такие американские поляки, американские европейцы. Да, вот это интересно. Полански мне интересен прежде всего потому, что у него уникальный синтез смешного и страшного. Верховен — хороший режиссер, но далеко не такой изобретательный и далеко не такой, мне кажется, провидческий. Все-таки «Пираты» Поланского предсказали всю гениальную франшизу Вербински, всю моду на пиратов в целом. «Repulsion» («Отвращение») — фильм, который создал модель психологического триллера на ближайшие пятьдесят…

Неудача. Ну бывает, господи. У Полански последние картины вообще не вызывают, так сказать, моего восторга, и последний фильм вот с Евой Грин мне показался скучноватым. «Венера в мехах» — что поделать? Сенье — великая актриса, как мне кажется, но всё-таки… и жена, и все прекрасно, но я не фанат ее. Я понимаю, что он должен её снимать, что он выживает благодаря ей, что он многим ей обязан, что она гениально сыграла в «Горькой луне». Но «Венера в мехах» не кажется мне удачей. Я вообще говорил тогда только об одной проблеме Полански: о проблеме затравленности, уязвленности и связанного с этим вот триллерного мотива ужаса, брезгливости к миру.

Что жизнь Романа Полански каким-то образом там отражена — это совершенно точно. Ну а так это, в общем, история довольно типичная; история о любви, которая, не находя новой пищи, нового содержания, превратилась во взаимное мучительство. Так всегда бывает, если у людей нет общего дела, если они не заняты душевным ростом друг друга, если у них внутреннего родства и связи, а есть вот такое безумное физиологическое родство, физиологическая тяга взаимная при полном отсутствии элементарной психологической совместимости. Любовь и ее коварство заключается в том, что физиологическая составляющая порой оказывается просто убийственной. Как мы знаем из Розанова, «человек в любви становится или богом,…

Потому что Роман Полански имеет очень травматичный опыт жизни и, естественно, что его тревожит все ужасное — пытки, преследования, безумия, галлюцинации, сатанизм, бесчестье, клевета. Он постоянно сталкивался с проявлениями стадности, с проявлениями фашизма, и естественно, что большую часть времени снимает об этом, его интересует, почему он, такой маленький человек, всегда притягивал трагедии, а уж после того, что случилось с его женой, с Шерон Тейт, тут, по-моему, не о чем и говорить. Удивительно, что он вообще выжил.

И вообще мне кажется, что, понимаете, есть два режиссера, снимающие с абсолютной стабильностью, даже внешне немножко похожих — маленькие такие, хитрые — это…

«Жилец» — ведь это ремейк «Отвращения», просто сделанный 15 лет спустя и с более богатыми лейтмотивами, и вместо трещин и рук в стене там зубы. Помните эти гигантские длинные зубы, которые он вдруг достаёт из стены? И, конечно, потрясающий этот мяч, который голова, взлетает периодически. И в финале этот дикий орущий рот в белой маске бинтов! Это гениальный фильм. Я вообще Поланского люблю. Но «Жилец» — это просто ремейк, совершенно та же самая картина. А Трелковский — нет, не галлюцинация. Галлюцинация — это когда он начинает появляться кстати и некстати. А так на самом деле Трелковский — это абсолютно реальное лицо. Как вам сказать? Просто все жильцы этой квартиры одинаково заканчивают, как и все…

Нет, в Латинской Америке — в огромной степени. Понимаете, вот Кортасар, например,— он аргентинский писатель? Мне кажется, что, конечно, в огромной степени французский. Вообще тема эмиграции испанцев времён Франко в Латинскую Америку, латиноамериканцев времён разных диктатур второй половины века во Францию, в Испанию, тема бегства в Латинской Америке очень актуальна. В Чехии в огромной степени тоже. Ну, это касается в большей степени как раз режиссёров. Скажем, Форман, который вовремя из Чехословакии убежал и реализовался в Штатах. Полански, который уехал из Польши. Вообще из стран соцлагеря бегство — это такая тема чрезвычайно значительная, я бы сказал, не менее значительная, чем у…