Сигналы

Ничего в нем странного нет, это довольно честная и плотно идущая по канве экранизация повести Короткевича. Почитайте ее. О чем она? Я могу сказать, о чем она по моему мнению. Самый поверхностный слой жизни — это такая дешевая мистика, если глубже, то за всякой мистикой лежит ее тщательная организация из корыстных целей, а если смотреть еще глубже, то за этим все-таки стоит мистика. Я пытался в «Сигналах» это сформулировать. Вообще «Сигналы», мне кажется, одной из довольно удачных книг, потому что ее поняли немногие, но те, кто понял, и те, кто ее полюбил, они поняли что-то во мне, это самое главное. Там многие заветные мысли высказаны. Понятно, что на поверхностном уровне всякая техника — чудо, на…

Боже упаси! Ратманов довольно отвратительный герой. Это тоже один из ликов современной России, которые там, в «Сигналах», представлены во всей этой галерее. Там же, помните, они, странствуя, находят пять разных типажей, пять страшных антигероев, пять отрицательных, неприятных для меня возможностей развития России в ближайшее время. Кто такой Ратманов — это то, чем мог бы быть Ройзман, если он был бы действительно диктатором. Ему постоянно приписывают такие амбиции. Это человек, который спасает наркоманов путем лишения их воли, а Ройзман, мне кажется, все-таки пытается эту волю активизировать, каким-то образом. Но то, что такие типажи, как Ратманов, сегодня существуют, и они…

Я о Букше столько писал в разное время. Я как бы примазываюсь к молодому дарованию, хотя не такое уж оно молодое и книг у нее примерно 20. И вот сейчас у нее вышел сборник замечательных рассказов «Открывается внутрь» в шубинской редакции в «АСТ». Она очень интересный писатель, очень разнообразный, с хорошей такой НРЗБ и сюрреалистической закваской. Стихи её я ставлю едва ли не выше прозы. Вышел у нее сейчас и стихотворный сборник. В общем, Букша, открытая когда-то Александром Житинским, один из самых умных, сложных, богатых, разнообразных людей, которых я знаю.

«Завод «Свобода»» — это попытка написать современный, производственный роман. Иными словами, вычленить такие онтологические…

Видите ли, это и задумано как «цирк с конями» по большому счёту, это сатирический роман (во всяком случае, мы с Жаровой так его писали). Но для меня там завод — наиболее дорогая часть (и школа при этом заводе, и сам завод). Это, если угодно, моя утопия, потому что завод, который производит сам себя,— это моя любимая идея. Главная цель этого завода — не производство сложного механизма. Там как раз, по-моему, он производит огромную стену, состоящую из жужжащих шестерёнок. Он производит атмосферу. И всякий завод производит только сам себя. И всякая страна производит только сама себя. В этом смысле сейчас у России, конечно, неважное производство.

Думаю, что лет через пять. Она написана давно — «Убийцы», вторая часть «Списанных». Часть материла оттуда попала в «Сигналы». Да не хочу я её печатать, просто не хочу. Это история одного довольно… Ну, это история о «деле Иванниковой». Я совершенно не хочу это печатать. Знаете, иногда важно написать книгу, избавиться от проблемы — и пусть она лежит. Как говорил Виктор Петрович Астафьев, не желая печатать вторую часть «Проклятых и убитых» (он всё-таки её напечатал): «Да пусть она лежит, каши не просит». Ну, лежит — и нормально.

В романе «Сигналы» содержится приблизительный ответ. Грубо говоря, после очень долгих дискуссий с Мишей Успенским, который всё-таки как сибиряк эту историю знал более тесно, после долгих разговоров с Аней Матвеевой, автором замечательного романа, я пришёл к выводу, что там действовал не один фактор. Там было два или, может быть, три фактора, которые причудливо сошлись и перетасовали всю колоду.

В версию лавины я не верю. И нет ничего, что указывало бы на эту версию. Официально озвученная последняя версия в самой подробной работе (не вспомню сейчас фамилию автора, там, где Кашин писал послесловие) как бы снимает все вопросы, но она настолько экзотична! Там один только интересный ход —…