Двояко отношусь, двойственно. Милитаризация сознания мне не нравится. А постоянные отсылки к войне, постоянные попытки представить, что идет война,— они меня смущают. Вот смотрите: когда был конкурс «Класс», там победила, вытянулась по жеребьевке моя тема «Хочу на войну». Я-то имел в виду попаданцев, вот этот жанр. Мы, по размышлении зрелом, посовещавшись в жюри, заменили её на другую тему: «Мой сосед — инопланетянин». Именно потому, что тема «Хочу на войну» слишком амбивалентна, и может провоцировать на такой наивный детский милитаризм. Как это называли Стругацкие, «инфантильный советский милитаризм».
Для меня, с одной стороны, эти постоянные отсылки к войне, «представь, что папа на войне», наверное, детскую психику могут и покалечить. Но с другой стороны, знаете, одно из моих любимых четверостиший в мировой поэзии:
Ты каждый раз, ложась в постель,
Смотри во тьму окна
И помни, что метет метель
И что идет война.
Это мама моя прочла в 1943 году, ребенком. Ей сколько там было, дитя, просто очень рано научившиеся читать. И вот она прочла это в альманахе, и запомнила их на всю жизнь. И эти стихи — это ещё и мой девиз, потому что война идет. Я не люблю тех, кому «война — мать родна», кто агитирует за войну постоянно, кто превращает в войну любое соревнование писателя за бессмертие, кто вообще постоянно воюет: мне это мерзко. Но я считаю, что помнить о той брани духовной, к которой мы призваны,— надо. Поэтому «Письмо папы на войну» — это тема, которая в сознании ребенка может и быть, ничего в этом ужасно криминального я не вижу. Необязательно только «письмо папе на войну». Это может быть письмо на войну кому угодно. «Письмо бойцу».
А что бы вы написали? Я бы, наверное, в этом письме, если бы я был ребенком, писал, что мы здесь тоже стараемся воевать. Мы стараемся быть достойными вас. Что-то такое. А писать: «Бей их!», да, «получше их бей, а не то прослывешь пацифистом»… Понимаете, когда-то Жолковский очень точно написал, то для поэзии Окуджавы характерен синтез милитаристских и пацифистских установок. В каком смысле? Нельзя любить войну. Но надо понимать, что все мы на войне. Что это наш долг, что война, в конце концов, Христа и Антихриста, идет постоянно. Дьявол с богом борются, а поле битвы сердца людей. Нельзя комфортно обустраиваться в окопе, нельзя всех звать в окоп, но надо понимать, что мы в окопе.
Это сложный тоже синтез пацифистских и милитаристских убеждений. Я ничего не вижу ужасного в том, чтобы школьникам дали задание — «Письмо папе на фронт». Только надо было подчеркнуть, что необязательно писать о реальной войне. Можно обратиться на духовный фронт. Ведь на духовном фронте все мы находимся?