Вопрос не праздный, я как раз вел в одной школе семинар, который называется «фатумология», то есть наука управления судьбой, изучение судьбы. У меня в повести «Гонорар» была такая идея, в 24 года, страшно сказать. Я, в общем, не сильно продвинулся с тех пор: мне кажется, единственно верная книга на эту тему — это арабовская «Механика судеб», но, собственно, судьба, если она правильно организована, всегда имеет черты художественного текста, и, владея законами композиции, можно скорректировать судьбу.

Если она у вас приобретает черты фабулы законченной, надо просто помнить, что в мире не так много фабул, и вы всегда какую-то фабулу просто реализуете. Надо просто знать — это довольно тонкая…

Что касается новой литературы со стороны проблематики и нарратива. Почему я так мучился с «Маяковским»? А я сильно с ним мучился. Там были куски, которые мне ужасно скучно было писать: практически всю революцию… Он же в революции не участвовал. Он захватывал какие-то лимузины, начальника автошколы Петра Секретёва арестовывал. Это всё какие-то глупости ужасные были! Про Татьяну Яковлеву мне неинтересно было писать, потому что про неё всё написано. Мне интересны были какие-то вещи… Например, то, что Колмогоров открыл применительно к его поэтической технике. Академик Колмогоров в 1963 году начал вдруг заниматься поэтикой Маяковского и составил статистику всяких ударных и безударных слогов,…