Безусловно есть, абсолютно точно. Это потому, что Петрушевская — одна из учениц Синявского (конечно, заочных), одна из подруг и героинь «Синтаксиса». Она публиковалась, кстати. И «Смысл жизни» был впервые там опубликован. Сама по себе идея переселения душ, одного героя, вселяющегося в разных героев, была опробована впервые действительно… Ну, я не беру сейчас европейские случаи, но в русской литературе она впервые была опробована у Синявского в «Любимове», где Проферансов всё время пишет сноски к тексту, вылезает, вселяется в героя. Потом она была развита у него в очень хорошем романе «Кошкин дом». А потом (одновременно, видимо) она появилась у Линча в «Твин Пикс». И у Петрушевской великолепно…

«Ненастье» — мне кажется очень удачной книгой Алексея Иванова. Иванов вообще настолько точная инкарнация любимого им Алексея Н. Толстого, что даже роман «Хмурое утро», как бы завершающий его современную трилогию, его «Хождение по мукам» («Географ…», «Блуда» и «Ненастье»), тоже он называется как «Хмурое утро». Это такая абсолютно точная копия. Тем более что эти романы действительно как бы продолжают друг друга, во всяком случае хронологически. «Ненастье» ведь относится уже к нашему времени, несмотря на то, что большая часть его отнесена к девяностым годам.

Там самое интересное, что есть — это, конечно, Таня, вот эта вечная невеста, образ нераскрывающейся русской женщины, потому что…