Это такой стилистический эксперимент, в общем, проба пера, разминка перед масштабным романом. «Повести Белкина» несут в себе удивительный смысл, сходный с «Маленькими трагедиями»: они взламывают традиционную фабулу, делают ее более амбивалентной. Ну и кроме того, это зародыши главных жанров русской литературы: русский иронический триллер («Гробовщик»), русское qui pro quo, которое в «Метели» и «Барышне-крестьянке». Дело в том, что ставя себе формальные задачи, автор чаще всего выбалтывается о личном, потому что о содержании он не думает, оно как бы вырабатывается на автопилоте. И мне кажется, что самое личное высказывание Александра Пушкина — это «Выстрел», это его воспоминание об…

«Повести Белкина» — замечательный прорыв, но тут видите какое дело. «Точность и краткость суть главные достоинства прозы» — это, конечно, так на фоне той прозы, с которой имел дело Пушкин, возьмите даже Загоскина (лучшего) или Лажечникова — все равно чудовищное многословие, Булгарина просто читать невозможно. А Пушкин — это да, это прорыв эстетический, это французское изящество, сухость, ясность, блистательный лаконизм, удар, как это называла Цветаева. Я, конечно, Пушкина-драматурга ставлю выше Пушкина-прозаика, и проза его при всем его изяществе, все-таки очень далека от генеральной линии великой русской прозы, которую, собственно, только Толстой начал по-настоящему разрабатывать.…