Я очень любил отца и сына Абрамовых — при том, что творчество их неровное. Наиболее удачным их произведением мне представлялись «Странники», напечатанные в «Юности», такая фантазия. Но идея гедонизма победившего, конечно, не ими придумана. Она придумана братьями Стругацкими в «Хищных вещах века». И ещё точнее предсказано там, что это приводит к психическому истощению, этот поиск наслаждений. Со многими это уже произошло. Не зря братья Стругацкие называли эту утопию единственной полусбывшейся или хотя бы в чём-то сбывшейся. А что касается самой идеи гедонизма, то, не знаю, читали ли братья Стругацкие тогда Олдос Хаксли, но в «О дивном новом мире» эти ощущалки тоже сделаны лет за тридцать до…

Я думаю, что «Джан» это совершенно отдельный платоновский цикл, и «Джан» относится скорее, уж если на то пошло, к «Реке Потудань» и «Фро», к исследованиям души, «Джан» — душа, ищущая счастье. «Чевенгур» ни с чем не трилогия и не дилогия. «Чевенгур» — отдельная вещь. А если там и дилогия, то это повесть «Происхождение мастера» и все остальное. А в принципе, «Котлован» — это вещь совершенно другого жанра. «Чевенгур» — утопия, пусть кривая, но утопия, а «Котлован» — гротеск. У меня есть формула, чем утопия отличается от антиутопии. И она мне нравится. Утопия — это то, что мы делаем с миром или хотим сделать с миром, а антиутопия это то, что мир делает с нами. Вот по этому критерию «Чевенгур» безусловно утопия,…