Мне «Щегол» тяжело давался именно потому, что это литература… Да, вот подсказал мне Плевако, спасибо. Юлия Кокошко. Да, Юлия Кокошко. Я говорю о том, что «Щегол» — это литература совершенно вне моего опыта. Она, может быть, и хорошая, но как-то она от меня бесконечно далека, поэтому она заходит тяжело. Вот когда я чувствую своё, своячину — вот там можно любить или не любить. Скажем, Джойс Кэрол Оутс — она не самая моя любимая писательница. Но я вот тут купил её книжку «Семь кошмаров», «Семь трагических историй»… ну, «Соломенная дева и семь трагических историй», и вот я её читаю с наслаждением, потому что её страхи и мои страхи, её комплексы и мои комплексы — и идёт поразительно легко.
А Донна Тартт — это что-то… Понимаете, «Щегол» — это книга, написанная правильно. Точно так же, как «Маленькая жизнь» Ханьи Янагихары. Они могут быть увлекательными, но меня эти проблемы не трогают ни с какой стороны. И эти герои — они не мои. Это не значит, что я в жизни не сталкивался с проявлениями подлости, например, но просто, слава богу, это всё настолько мимо меня. Поэтому я и «Маленькую жизнь» читал с большущим внутренним отторжением.
