Теккерей вообще великий писатель. «Ревекку и Ровену» я не читал, но я могу вам с высокой точностью сказать, что первый фанфик в литературе — это «Энеида». Это попытка транспонировать Гомера на римскую почву и в римские реалии. И фанфик совершенно гениальный. Неслучайно писал кто-то из современников:

Прочь отойдите, писатели римские, прочь и вы, греки!
Нечто творится важнее здесь «Илиады» самой.

Мне так кажется. А «Илиада», наверное, тоже фанфик по отношению к мифам.

Формальными находками, это роман нового типа. Роман, строго говоря, без фабулы, без стержневого персонажа, с множеством героев, и все-таки они очень сырые все. Бекки Шарп, например. И потом, светские романы — это отдельный жанр, в нем многие преуспели (Ивлин Во в том числе). Светская жизнь — это особая жизнь, с ее удивительным сочетанием легкости и бесстрашия, с ее снобизмом. Снобизм потому, что отношение к смерти у сноба особое: он плохо живет и хорошо умирает. То есть он готовится, он хочет хорошо выглядеть. Это то, что называется «от легкой жизни мы сошли с ума». Не все понимают, но ведь в этом жанре светского романа выдержаны и «Петербургские зимы»

«Vanity Fair», понимаете, там…

Ну, Теккерей не пребывает. Теккерей — как раз абсолютно самостоятельная фигура. Я думаю, что он, может быть, рассматривается в одном ряду скорее с Шериданом, но по большому счёту, конечно, «Ярмарка тщеславия» — это новаторский грандиозный роман. Диккенс просто совершенно по другому ведомству проходит. Теккерей — гораздо более скептик, гораздо более элитарный автор, и уж совсем не демократ и не защитник простых людей. С фабулой у него дело обстоит гораздо более напряжённо — в смысле, с фабулой хуже. Он не такой строитель интриги, как Диккенс. Но Диккенс же — писатель всё-таки для массового читателя, а Теккерей — для довольно элитарного. И Теккерей свою нишу занимает достойно, с двухтомным романом…