Понимаете, как и Фейхтвангер, он хороший исторический романист, но, по-моему, не поднимается выше этого уровня. То есть Сенкевич, невзирая на замечательные некоторые потенции (скажем, на роман «Камо грядеши»), все-таки мне кажется писателем того же уровня, что и Прус, что Реймонт (хотя Реймонт нобелевский лауреат, но роман «Мужики» — это явно не Маркес, не прыжок выше головы). Я не нахожу такого взрыва в польской литературе двадцатого столетия. Вот польская литература века двадцатого, которая дала целую череду гениальных имен… Так ведь и какую национальную трагедию прошла Польша. Я думаю, что как раз после Сенкевича, как раз на путях сюрреализма началось какое-то удивительное движение…

Не близок, мне близок взгляд Лекманова и соавторов его, там двое их, по-моему, было. Они написали биографию Ерофеева как такого абсолютного аутсайдера, постороннего, очень яркая книга и на огромном фактическом материале, с массой диалогов с его друзьями, женщинами, отпрысками. Это очень серьёзное произведение, которое я прочёл с наслаждением. Всё остальное, что о Ерофееве написано, биографический жанр я имею в виду, кажется мне довольно однобоким.