Это один из эскизов нового человека. Пьеса, насколько я помню, 1851 года, с резолюцией Николая «зря печатано, к постановке запретить». Жадов — это такой Констанжогло: то, что увидел Гоголь, но не успел написать. Прекраснодушный мечтатель. Но он ещё не оформился, он не сформировался. Надо сказать, что у Островского «новые люди» вообще отсутствуют. Это или Катерина с её совершенно беспомощным протестом, или купцы, которые безусловно новые люди, но это никак не Рахметовы. Это в каком-то смысле артисты, шуты. Это, безусловно, такие представители «новых молчалиных», как Глумов, например, в «Мудреце…» Но все-таки это не «новые люди». Жадов — единственный эскиз такой нового человека, и все-таки это…