Кинг написал 55 романов, еще под псевдонимом Ричард Бахман пять, плюс две нон-фикшн книжки, плюс моя особенно любимая и совершенно настольная (я ей пользуюсь во время своих курсов по триллеру) книга очерков и интервью «Secret Windows», «Потаенные окна». Это для меня важная вещь тоже.
Он серьезный и мудрый писатель. однако я расскажу пока только об этой книжке «You Like It Darker», потому что его рассказы лучше, чем его романы, особенно в последнее время. Это такая пестрота, великолепный калейдоскоп. Я не могу сказать, что «Холли» плохой роман. Классный роман, но все-таки последний великий роман Кинга – это «Revival». В нем есть готическое ощущение мистики и ужаса, которое караулит за гранью бытия, стоит, что называется, on the edge, на этой границе, отделяющей жизнь от нежизни. Вот это ощущение там есть, и оно есть в этих рассказах последней книги, особенно, конечно, в «The Dreamers».
Что принципиально нового? Две вещи. Во-первых, если раньше Кинг верил если не силу добра, то, по крайней мере, в его живучесть, то нынешний Кинг (а ему все-таки 77 лет) гораздо скептичнее в отношении человечества. И в первом рассказе содержится удивительно горькое пророчество. Я не буду спойлерить, о чем этот рассказ. То, что это инопланетяне, понятно более-менее с первой страницы, что они пружины сюжеты. Упоминаются всякие круги, огни, отсутствие птиц в лесу… Нагнетать он умеет как мало кто. Но эти инопланетяне (там они появляются в образе простого парня, блондинчика такого с конским хвостом), их спрашивает местный житель: «А вы что у нас посещаете? Какие у вас ареалы интереса?» Тот отвечает: «А мы в основном по гаражным распродажам. Почему? Видите ли, сейчас та стадия, когда надо собирать сувениры. Мне кажется, что от вашей цивилизации останутся довольно забавные сувениры, и мы их скупаем». Житель спрашивает: «А что, неужели мы не можем остаться в живых?» Ему отвечают: «Знаете, вы получили такие средства самоуничтожения, которые сильнее, чем ваши средства самоконтроля. Ваша психика не может контролировать это, вам конец». Ему говорят: «Ну ничего, через двадцать лет посмотрите. А пока вот вам скромный сувенир». Не буду рассказывать, какой. С запахом мятной жвачки.
И вот у Кинга, мне кажется, есть такое ощущение… То есть достроилось до здания, до собора, до архитектурного шедевра достроилось ощущение готического взгляда на вещи. Видимо, человечество обречено, либо его ожидает скорое уничтожение, либо его ожидает скорое перерождение, но какой-то огромный кусок цивилизации закончен. С этим ничего не поделаешь.
Это первая вещь. Что касается второй. Я думаю, что настоящий триллер – это не тогда, когда в сюжете возникает нечто страшное и непонятное. А это когда распадается сюжет. Когда энтропия завладевает сюжетом самим, когда нарратив невозможно выстроить, когда он уходит в песок. Я знаю два таких фильма, хотя можно и третий в этот список включать – «Inland Empire», так сказать, «Внутреннюю империю» Линча. Да даже и «Малхолланд-Драйв» сюжет скомкан, он уходит. Да даже и в «Lost Highway», «Шоссе в никуда» (или «Затерянный путь»): путь действительно теряется, исчезает нарратив, как пульс. Иными словами, в хорошем и настоящем триллере, как писал Бродский, трагедия не там, где гибнет герой, а там, где гибнет хор. Это очень хорошо сказано, эффектно. Но главное – трагедия действительно не там, где гибнет герой или где страшно. Трагедия там, где исчезает логика сюжета.
Вот другие такие фильмы – «Думаю, как все закончить» и «Оставь мир позади». Они оба по логике и названиям очень похожи. Кстати, «Гроздья гнева» также выстроены, где в конце исчезает мотивировка. Где в конце, когда девушка кормит грудью старика, возникает даже не перверсия, а инверсия. Мир настолько инвертировался. Да, он может спастись, но только ценой полного изменения логики.
Так вот, некоторые рассказы Кинга здесь – это рассказы об исчезновении логики. Рассказ «Finn», который многими просто не воспринимается. Когда он впервые появился, рецепция была по большей части отрицательная. Говорили, что он его не продумал. Вот говорить, что что-то не продумано, говорить об этом Стивену Кингу, который, слава тебе, господи, 60 лет придумывает и пишет страшные истории, – это надо слишком хорошо себя ценить. Если Кинг и делает что-то, как кажется, непродуманное или непроясненное, делает это нарочно. «Finn» – это действительно гениальный рассказ, в котором есть «поворот винта». Я могу его заспойлерить, потому что, во-первых, он напечатан давно, его многие читали. А во-вторых, в нем ничего такого нет. Сам этот «поворот винта» не сюжетный, а стилистический.
Что там происходит? Там такой мальчик, по происхождению ирландец, ему с самого детства очень не везет. В детстве его уронили, потом, катаясь на горке, он сломал себе руку. Бабушка его заставила, говорит: «Ну что ты, трусишка, поезжай». Причем бабушка не чувствует себя виноватой ничуть. И однажды он идет, а на него налетает велосипед. Он успевает заметить, что велосипедист одет точно так же, как он. К нему подбегают двое, видимо, накачивают транквилизаторами и привозят в какое-то помещение. Потом его начинают допрашивать и пытать. Его приняли за другое. «Ты Боб Финн?» «Нет, я Финн такой-то». Его перепутали, допрашивает его явный маньяк вроде полковника Курца. Допрашивают очень жестоко, топят, воздуха лишают, на голову надевают ужасный колпак. Вообще, такое ощущение клаустрофобии, как всегда бывает у Кинга. Мучают громкой музыкой, когда он начинает в дверь колотится.
А, кстати (это важная деталь), ему для образования («для общего развития») подбрасывают пособие по ведению пыток; о том, как можно пытать с помощью лишения воздуха и громкой музыки, там сказано, что любой ломается через некоторое время. Трактат написан с чудовищными грамматическими ошибками. Явно, что писал сумасшедший или деградирующий. От него требуют все время адрес завода, где находится бомбы. А он никаких бомб не делает, никакого адреса не знает.
Ну и неожиданно тот, кто его пытает наиболее люто, выводит его из этого помещения, спасают, вывозят в родной город, колпак на него натянув, выбрасывают из машины. Дают ему 4 тысячи евро, говорят: «Это тебе компенсация за беспокойство. Поминай нас, мальчик, в своих молитвах. Когда-нибудь они нам понадобятся». Действительно, из разговора с этими людьми он понимает, что этот седовласый персонаж, который приказывал его пытать, когда-то он был сотрудником спецслужб. Потом он сошел с ума и стал, как Франкенштейн у Тодоровского в фильме, бороться с террористами самостоятельно. А террористы ему мерещатся везде.
И вот он идет домой с этими четырьмя тысячами в кармане и вспоминает любимую поговорку бабушки – о том, что Господь, сделав зло, всегда воздает добром вдвое. Приходит на ту детскую площадку, где он когда-то руку сломал, залезает на ту детскую горку, на которую он с трудом уже помещается в свои 19 лет, сидит и думает. «Вот мы в школе читали рассказ Бирса «Случай на мосту через Совиный ручей». Там человеку в момент повешения пригрезилось, что он спасся. А на самом деле это были предсмертные видения умирающего мозга. Так что, может быть, то, что я спасся, что меня вывезли – это предсмертные видения моего умирающего мозга, который задыхается в этой воде, пока его пытают? Где гарантия, что я вообще спасен, ведь это совершенно недостоверно, что я сижу здесь сейчас на этой горке в шаге от дома, и в кармане у меня хрустят эти евро. Не могли же меня эти ребята спасти? Наверняка это мозг в последний момент подсунул такое видение, и оно закончится в тот момент, когда я съеду с горки.
И он съезжает с горки, и на этом заканчивается рассказ, развилка такая. Написано очень страшно, очень убедительно. Кинг, когда описывает клаустрофобные кошмары, в этом ему равных нет. Но самое главное, что это допущение (особенно для тех, кто писал Бирса) выглядит убедительно. Оно отсылает, конечно, к «Хапуге Мартину» Голдина, когда тоже герою привиделось, что он спасается на острове, а он даже сапоги не успел снять, утоп немедленно.
Иными словами, не является ли всякое чудесное спасение иллюзией? Там много этого понапихано. Но почему я пересказал? Потому что таким же распадом сюжета, распадом логики отмечены все остальные рассказы. Почему «Dreamers» мне представляется самым из них страшным и убедительным?
Это история о том, как сумасшедший ученый и травмированный Вьетнамом навеки 24-летний ветеран, его помощник, наблюдают за поведением людей, видящих страшные сны. Вещество, которое вызывает страшные сны, этим ученым изобретено. И вот они наблюдают и наблюдают, один раз видят, что у героини вырастают чудовищно огромные зубы, которые потом прячутся. Не понятно, откуда они вырастают. А дальше в финале происходит одна вещь, которую вам лучше не знать. Но придумана она Кингом на пике его возможностей. Там все время идет лейтмотив – «вот здесь надо было бы остановиться». Там все время идет лейтмотивом, что, когда ты заглядываешь за изнанку бытия, ты все время видишь что-то, с чем потом не справишься.
Он там во время этого сна всем дает задание: зеленый домик с красной дверью. Само по себе уже ужасное сочетание. Вот он на картинке, во сне ты увидишь, что входишь в этот дом. Там есть трещина в полу. Приподними пол, и ты увидишь. А что ты увидишь, ты мне должен рассказать. Но ни у кого не хватает сил приподнять. Только один приподнял, но дальше вам рассказывать не буду. Но это мысль Кинга о том, что мир стоит на грани проникновения в него самых черных сил. И нет гарантии, что кто-то из нас способен этому противостоять. Правда, смотрит он на это со старческой снисходительной улыбкой. Но дай бог всем в 77 лет обладать такой творческой мощью. Пока есть Кинг, есть шанс.
