Простите дурака, но мне кажется, что это лучшие его произведения. «Серая Шейка» — это главное, что от него осталось. Я предполагаю серьёзно… Да, «Зимовье на Студёной», вот такие вещи. Я предполагаю, что такие романы, как «Золото», или «Приваловские миллионы», или «Черты из жизни Пепко», с удовольствием прочитает человек, которому интересен купеческий быт. Но с гораздо бо́льшим удовольствием он, по-моему, прочитает, например, «Угрюм-реку» шишковскую, которая немножко пожиже, но она по-своему не менее увлекательна.

Ну я очень любил «Угрюм-реку», когда мне было двенадцать лет, и фильм любил, и особенно книжку. Понимаете, Ибрагим-оглы был одним из моих любимых героев. И Прохор Громов мне ужасно нравился. Сейчас перечитаешь — ну это все-таки беллетристика, это очень второсортно. У Шишкова есть гениальные произведения, например, «Алые сугробы», но все-таки «Угрюм-река», которую он называл лучшим своим сочинением — понимаете, она немножко скроена по лекалам «Тихого Дона», и Анфиса слишком похожа на Аксинью.

И как-то мне не очень интересно было это читать сейчас. Я перечитал — она мне показалась немного картонной и немного лубочной, олеографическая такая книжка. Она стала матрицей, по которой потом…

Вы совершенно правы, он действительно мастер смешного и страшного. Конечно, «Угрюм-река» — на мой теперешний взгляд, это непростительно олеографическое произведение. И мне кажется оно, знаете, особенно по сравнению с «Тихим Доном», которому оно в какой-то степени, конечно, подражает… Естественно, шишковская Анфиса — это такая копия не очень удачной шолоховской Аксиньи; и Прохор похож очень на Мелехова; и сама романная структура; и называется в честь реки — «Угрюм-река». У меня даже была идея, что, может, «Угрюм-река» — это как бы такая попытка Шишкова намекнуть, что он настоящий автор «Тихого Дона». Но, к сожалению, это немыслимо, потому что «Угрюм-река» написана на порядок жиже. Но в…