Понимаете, это вообще тип Гулая — женщина, которая своей романтической жаждой любви помещает мужчину в кокон своих ожиданий, в плен. Мне раньше казалось, что, скажем, «Долгая счастливая жизнь» Шпаликова, где Гулая присутствует как раз как образ его любимой женщины, любимой и ненавистной одновременно, что это история о глубокой внутренней фальши такого романтического бродяги, скитальца, о его неготовности к жизни. Но поскольку Лавров портретно очень точно играет там Шпаликова, и шпаликовское бегство приобретает там в финале такой совершенно поэтический ореол. Вот он сбежал, и он плавает по этим бесконечным просторам, вплывает в город, плывёт под мостом. То есть она своей любовью пыталась…
