Гоголь сказал иначе. Это письмо Шевыреву 1847 года. По-моему, я даже помню дату, потому что я недавно его цитировал. 27 апреля. Он пытается оправдаться за «Выбранные места из переписок с друзьями» и говорит о том, что «моей главной задачей в литературе было выставить дьявола дураком», показать его глупость. Он действительно глуп, и Мережковский в статье «Гоголь и черт» (хотя это даже не статья, это большая работа) разобрал эту формулу подробно. У дьявола не демоническое лицо. Дьявол постоянно приписывает себе люциферианство, иронию Мефистофеля, бунтарство Каина, а  на самом деле он обыватель, он обезьяна бога, он приживальщик. Это прекрасная мысль, я ее часто цитирую и вообще…

Конечно, слова Чаадаева — это крик оскорблённой любви. Конечно, мы очень многое дарим миру и очень многому научили его. Другое дело, что сейчас, по точному слову Павловского (интервью с которым в «Собеседнике» можно прочесть), «мы присутствуем при контрреформе, при ответе на реформы Петра, при попытке сделать вид, что Петра не было». На самом деле Россия при Пушкине создала культуру… и после Пушкина — ну, на последнем издыхании петровского толчка она создала культуру, которой в мире равных не было. И не только культуру, но и философию, образ жизни. Мы очень многому научили мир. Научили и добру, научили и злу. В России много соблазнов, но это великие соблазны, очень масштабные. Разговоры о…