Я считаю, что супружеская неверность — это вещь неизбежная на каком-то этапе и простительная, физиологически она неизбежная. Об этом сказано в Библии как раз: «Могущий вместить, да вместит» [Мф. 19:12]. Если человек может вместить другого — с его грехами, с его ошибками, с его покаянием,— то пусть вместит. Я вообще во многих отношениях не образец. Я и в первом браке часто себя вёл, как свинья. И вообще трудно со мной. Я это вспоминаю иногда — и мне страшно становится.
Меня утешает только то, что я, во-первых, всегда всё как-то понимал и никогда особо собой не упивался, не гордился, не радовался. А то, знаете, есть такие люди, которые каждую новую победу на этом фронте воспринимают как звёздочку на фюзеляже, как доказательство своего героизма и подвига. У меня этого не было никогда. И во мне никогда не было этой роковой гордости: «Ах, я весь такой роковой!» Это, правда, скорее женская черта, но во мне этого никогда не было.
Ещё раз говорю: не бывает безоблачного брака (я не видел), не бывает брака без кризиса, не бывает отношений, которые бы не проходили через определённые пертурбации и даже через разрывы. Но способность перетерпеть, выдержать и перешагнуть через — она и отличает, по-моему, любовь от нелюбви. Помните, как у апостола Павла: «Любовь терпит, любовь превозмогает, прощает»,— и так далее. Вот для меня это главное.
Хотя муки ревности мне самому в высшей степени знакомы. И я считаю, что это омерзительное качество, омерзительные чувства, «зеленоглазое чудовище» (по Шекспиру), но ничего не поделаешь. А может быть, и этот опыт зачем-то нужен. Например, я понимаю, что мир после меня никуда не денется и будет существовать, и я тоже испытываю мучительную ревность к нему. Может быть, ревность — это и есть какой-то прижизненный опыт посмертного отсутствия. Вот представить, что всё это будет не твоё, наверное, тоже полезно, хотя очень горько.